Проект "Шумское сражение": дорогами Кутузова

Поле Шумского сражения не только место славы русского оружия и место первого ранения одного из величайших полководцев нашего Отечества М.И. Кутузова, но и одна из ярчайших страниц в истории Алушты.
Благотворительный фонд "Наследие Крыма" открывает малоизвестные страницы истории Крыма.

Алуштинский береговой пост.

Историческая справка.

Русский пост в Алуште был установлен 23 июля 1771 года, через 3 недели после завоевания Крыма 2-й армией под командованием В.М. Долгорукова. Ретраншемент поста, судя по архивному плану из РГВИА (Приложение 1), был устроен на юго-восточном склоне алуштинского крепостного холма (ныне юго-западная часть пансионата Северная Двина) у дороги, ведущей на Биюк-Ламбат (ныне ул. 15 апреля). Место для поста определено было премьер-майором Жёлтого гусарского полка, австрийцем на русской службе, Филиппом Филипповичем Фричем (Приложение 2). Фрич был первым известным нам русским офицером, побывавшим в населённых пунктах  ЮБК.  Действовал он по приказу генерал-майора М.П. Черторижского,  поручившего Фричу расставить береговые посты между Балаклавой и Судаком. С Черторижским в Балаклаву был отправлен Донской казачий полк Д.И.Иловайского, казаки которого и были использованы для установки постов. Пушки для южнобережных постов были доставлены трофейные турецкие из Кафы. В Алуште поставили две трёхфунтовых пушки [Прозоровский А.А. Записки. 2004, с. 409-411].

В 1774 г. при отражении турецкого десанта пост в Алуште составляли 150 егерей Московского легиона при двух орудиях с артиллерийской командой подпоручика Ачкасова (12 человек), командированной от Брянского полка и 10 казаках донского казачьего полка полковника Кутейникова. Алуштинский пост входил в зону обеспечения команды Салгирского ретраншемента, при котором с 1773 г. располагался этот казачий полк [Прозоровский, 2004, с. 476]. Командовал постом капитан 3-го батальона Московского Легиона Николай Петрович Колычев (1743-1791).

По прибытии к Алуште турецкого флота (102 корабля) с десантом 17 июля, пост более 18 часов не допускал неприятеля к высадке. Перед рассветом 18 июля пост отступил к перевалу, где дал бой турецкому отряду преследования  (ок. 1000 чел.), нанеся туркам поражение и прогнав их с перевала.

Соединившись за перевалом в д. Ени-Сала с отрядом подполковника фон Рудена (2-й б-н Московского легиона), егеря отряда Колычева под командой подпоручика фон Цына в ночь на 20 июля выбили турок из деревни Демерджи. А после неудачных атак 2-го батальона на турецкую позицию у деревни Шума прикрывали отход батальона. За эти действия Колычев 22.07.1774 был произведён в секунд-майоры. А за храбрость при отражении десанта представлен к ордену Св. Георгия IV класса (Приложение 3).

После принятия А.В. Суворовым командования над Крымским корпусом (1778) ретрашемент Алуштинского поста, после личной инспекции Суворова, был переделан в капитальный редут, сохранявший своё значение в войнах с Турцией в конце XVIII - начале-середине XIX вв.

Составил историк-краевед В.В. Ткаченко

Алуштинский редут 1778 года (у поворота дороги батарея)

Рапорт Ф.Фрича генерал-майору М.П. Черторижскому.

/Девяткин В. О постах российских на полуденном берегу Тавриды//Маяк, №23, 7.05.2005/.

Высокородному и превосходителному Г[оспо]дину генерал-майору Михаиле Петровичу Черторижскому.

РАПОРТ

Сходственно с последним моим рапортом, пущенным из Ялты, я с командою из оного места 23-го числа сего м[еся]ца выступил и крайниеми трудами путь свой да местечка Судака продолжал. Постов своих я растоновил таким образом: от Судака в 25-ти верстах в деревне Тоаке 20 человек, а оттуда в 30-ти верстах, в деревне Алус­те 40 человек, а оттуда в 26-ти верстах при местечке Ялте 50-тчеловек, а оттуда в 24-х верстах при деревне Чукуи 30-т человек, и оттуда в дватцати верстах при дерев­не Байдар 30-т человек. Толко при сем я донести должен, что сих казаков, по крайне мере, по прошествии пол-м[еся]ца сменить надобно, ибо дорог[и] по сим горам такие, что те казаки, каторые со мною до Судака доходить могли, остались совсем пешие. Ибо дороги такие, что не видав я. Их описать неможно. И притом корму почти нигде нет. Дождались того, что я и афицеры, которые со мною, хотя с переменными лошад-ми, однако совсем почти и с места поднятся не можем. Благосклонность от стараны татар мы нашли почти во всех местах одина[ков]ую, и кроме в деревне Урзуф, где нашли мы одного старшину, называющегося Аябдир-а-ман, которой показался к России веема усердным. В протчих местах ничего охотние не дали, как проводников, чтоб мы поскоряе от их отошли, и не допустили нас самых нужных правизей купит. Ис чего Ваше превосходителство заключить изволите, да какой крайности как мы сами, так наипаче бедные казаки дошли, у которых при выступлений] толко на пять суток был провиант. Кроме пристани при Ялте есть еще способная оного пристань при дерев­не Урсуфе и при деревне Алусте, которые места необходимо надобно силными коман­дами и артилериею занят, ибо корабли беспрестанно ходят назад и вперед и зло­умышленны татары чрез сей способ завсегда могут имет коммуникацыю с турками в Анадолию. И тепер против Алусте стоит один карабль, как татары говорят [с] ч[е]тыре пушками, на котором шесдесят турак, бутто б ис тех, которые по капиту-ляцыи с Перекопа вышли. А на что оные там остановятца никому не известно, кроме что греки об[ъ]являют, что оные тех татар, которые хотят отсюда уехат намере­ны с сабою переводя в Анадолию. Я, в силе повеления Вашего превосходителства об оном всем, так [и] о ростоновлени[и] постов рапортовал Его Сиятелству Г[оспо]дину генерал-аншефу Князь Василью Михойловичу Долгорукову, а сам сего дни из Судака выступлю, и как возможно будет до Балаклавы тащится буду.

Подлинной подписал майор Филипп Фрич. Подлинным свидетелствовал дежур-майор Василей Плотников. 28-го июля 1771-го году.

Реляция командующего II  армией генерал-аншефа В.М. Долгорукова императрице от 28.07.1774. /Ксерокопия страницы документа/

Публикация текста реляции В.М Долгорукова об отражении турецкого десанта в Алуште от 28.07.1774 г. с сохранением орфографии /Андреев А.Р. Князь В.М. Долгоруков-Крымский. Документальное жизнеописание. Историческая   хроника XVIII в.- М., 1997, с. 296-301/.

Вследствие донесения моего Вашему Императорскому Величеству, от 18 числа настоящего месяца предпринятом мною походе на отражение неприятеля. выгрузившая флот и поставившаго лагерь свой при местечке Алуште, поспешал я туда, Всемилостивейшая Государыня, со всевозможною скоростию, присо­вокупи еще к себе пять баталионов пехоты от войск, расположенных на речке Булзыке. 22-го числа при­был я, Всемилостивейшая Государыня, к деревне Яни-саль, в самую внутренность гор, откуда, лежащая к морю, страшною ущелиною, дорога окружена горами м лесом, а в иных местах такими пропастьми, что с трудом два только человека в ряд пройти и по крайней мере трехфунтовыя орудия везены быть могут, одни же только войски Вашего Императорскаго Величест­ва, на собственных своих ременах, открыли ныне там путь двенадцатифунтовым новой пропорции единоро­гам. 23-го числа отрядил я. Всемилостивейшая Госу­дарыня, к поискам над неприятелем Генерал-Порутчика и Кавалера, Графа Мусина-Пушкина, с семью батальонами пехоты, в числе находящихся под ружьем двух тысяч осьми сот пятидесяти человек, сам же я остался с двумя баталионами пехоты и двумя конными полками прикрывать тыл его, чтоб не быть ему отрезану. Между тем Турки, отделясь от главнаго своего при Алуште лагеря, по уверению пленных, тысячах в семи, или осьми, заняли весьма твредую позицию, в четырех верстах от моря, пред деревнею Шумою, на весьма выгодном месте, с обеих сторон котораго бы­ли крутыя каменный стремнины укреплены ретраншаментами. Как скоро войски Вашего Император­скаго Величества повели на оные свою атаку двумя каре, то встречены были жесточайшим из пушек и ру­жей огнем. Неприятель, пользуясь удобностию места и превосходством сил, защищался из ретраншамснтов с такою упорностию, что более двух часов, когда оба каре, подаваясь вперед непроходимыми стезями доставали каждый шаг кровию, не умолкала с обеих сторон производимая из пушек и ружей наисильней­шая пальба. По приближении к обеим ретраншаментам Генерал-Порутчик, Граф Мусин-Пушкин котораго храбрость и ревностное к службе Вашего Императорскаго Величества усердие довольно Вашему Операторскому Величеству известны, приказал приняв неприятеля, в штыки, продраться в ретраншамент, что и исполнено с левой стороны, где самое сильнейшее было сопротивление Московскаго легио­на гренадерским баталионом, под собственным приводством храбраго Господина Генерал-Майора и Ка­валера Якобия, с другой же стороны Секунд-Майором Шипиловым, подкрепляемым от Полковника Либгольта столь удачно, что Турки, возчувствавши сии пораже­нии ударивших в них войск Вашего Императорскаго Величества, бросились стремглав к Алуште оставя свои батареи и будучи гонимы к обширному лагерю своему, на берегу стоящему. В сем случае Генерал-майор Якобий хотя командовал, Всемилостивейшая сударыня, и второю бригадою, но,  по ближайшему оныя положению, будучи употреблен ко взятию ретраншамента в жесточайшем огне, поступал с отмен­ною неустрашимостию, получил контузию, застреле­на под ним лошадь и близ него убиты собственные его два человека. Господин же Генерал-Майор Грушецкой, приближаясь с батальоном гренадер, и произве­дением жестокой канонады делая великий вред непри­ятелю, способствовал войскам, ретраншамент атаку­ющим, скорее онаго достигнуть, когда между тем и секунд-Майор Преториус разбил и прогнал многочислие неприятелей из деревни Демерчи, из которыя удобно было оным зайти в тыл Графу Мусину-Пушки­ну. Числа побитаго неприятеля наверно знать не можно, поелику и в пропастях, и между каменьями повержены тела их, но на месте осталось более трех сот трупов, взятых же в плен: один байрактар и два рядовых Турков, четыре пушки и несколько знамен. Из числа же всего войска Вашего Императорскаго Вели­чества убитых: Унтер-Офицеров, капралов, и разнаго звания рядовых тридцать два. Ранены; Московскаго легиона Подполковник Голенищев-Кутузов, привед­ший гренадерский свой баталион, из новых и молодых людей состоящий, до такого совершенства, что в деле с неприятелем превосходил оный старых солдат. Сей Штаб-Офицер получил рану пулею, которая, ударив­ши его между глазу и виска, вышла на пролет в том же месте на другой стороне лица; Капитаны: Николай Потемкин, Алексей Кучугов, Николай Смородин; Подпоручики: Петр Девяткин, Завалишин, Прапор­щик Орловской; Унтер-Офицеров, капралов и рядо­вых всякаго звания сто шестьдесят три. Генералу Порутчику Графу Мусину-Пушкину повелено было от меня, Всемилостивейшая Государыня, чтоб он старал­ся как можно завладеть постом передним у неприяте­лей, а далее бы отнюдь ничего не предпринимал, не доложа мне; Поелику, Всемилостивейшая Государыня, в самое то время от многих командующих постами уведомляем я был, что оные, даже и Генерал-Порутчик Князь Прозоровский атакованы Татарами и к тя­желому моему обозу Хан с войском устремлялся, но, при сильном отпоре хранящих стражу, Татара не име­ли ни какого успеху в своих предприятиях. По сим об­стоятельства приказал я Графу Мусину-Пушкину тот­час следовать ко мне, как он от моего лагеря был только в двадцати четырех верстах; и так сей Генерал, по прогнании неприятеля, утекшаго в неприступный его лагерь, защищаемый семью батареями, удовольствовавшись одною по6едою и не вдаваясь, с малочислием утомленных людей, в излишнюю отвагу соеди­нился со мною, не быв преследован от Турков, которые боялись выступить из своих укреплений. Донеся о том Вашему Императорскому Величеству, приемлю дерзновение повергнуть в Высочайшее Вашего Импе­раторскаго Величества благоволение командовавшаго сим [отрядом] Генерал-Порутчика Графа Мусина-Пушкина, как  мужественнаго и искуснаго Генерала и им рекомендованных господ Грушецкаго и Якобия, из коих первой с батальоном гренадеров, подкрепляя каре, правый неприятельский фланг атаковавшее и, подвержен будучи опасности, подавал собою, пример подчинённым: о Господине же Якобии свидетельствует Граф Мусин-Пушкин, яко о виновнике победы: он храбро наступал на неприятеля и, ободряя солдат своих, хотя получил контузию, но пребыл неотлучно от своей команды. За тем же о прочих отличившихся, собрав от команд список, у сего осмеливаюсь Вашему Императорскому Величеству оный поднести, испрашивая Всемилостивейшего оным призрения.                              

В последней моей реляции удостоивался я Ваше­му Императорскому Величеству доносить о сильном неприятельском устремлении на пост Алуштенской, который, по уверению, присланнаго ко мне Господина Генерал-Майора Кохиуса, нарочнаго и считал я по­гибшим; но как отправленный оттуда Унтер-Офицер, по молодости лет своих, оробев от неприятельскаго многочислия, сделал таковое объявление, то, вопреки сего, командующий там Капитан Колычов и бывшие с ним Офицеры, со стопятьюдесять егерей весьма храбро, не допуская неприятеля к высадке, сопротивлялися долгое время, до тех пор, доколе была возможность; а коль скоро противостоять не могли, то ретировались в наилутчем порядке к деревне Яни-саль, куда увезли с собою и легкий свои орудия, не смотря на совершенною трудность пути и превозможение неприятельское. Урону в сей команде, при же­стоком неприятельском нападении, не было более, как убиты рядовых три, да ранены Сержант один, ря­довых семнадцать. В сем случае потеряли они весь обоз свой, низверженный в пропасти Татарами во вре­мя самаго жаркаго с Турками бою. Я за сие, а равно и оказанныя в последующих сражениях отличности, на­градил Капитана Колычева Секунд-Маиорским чином, выдал ему из казны Вашего Императорского Величе­ства, в удовлетворение за потерянной экипаж, сто, да команды его Офицерам по пятидесяти, рублев, а за тем его с Офицерами и команды его егерей повергаю к Высочайшему Вашего Императорскаго Величества благоволению. По сделании сей ретирады, прибыл к Секунд-Маиору Колычеву в сикурс Подполковник фон Руден с баталионом пехоты, которому и долженствовало подкрепить его тогда, когда бы еще защищал пост от неприятелей; но как он ранее поспеть не мог, то и приказал я ему дождаться вместе с егерями моего прибытия, однако он осмелился ата­ковать малым своим числом неприятеля весьма сильнаго, а пошедши к оному и претерпев весьма много от передоваго его посту, сделал мне затруднение тем, что и неприятеля привел в осторожность, и сам поте­рял убитыми рядовых шестнадцать, да ранено три Обер-Офицера, Унтер-Офицеров и рядовых девяно­сто девять. Таковой поступок подвергает его строго­му наказанию. Но как сие предпринял он из усердия к службе Вашего Императорскаго Величества, то един­ственно от великодушия Вашего Императорскаго Ве­личества и должен ожидать себе помилования. При сем случае, равно как и в первом с турками сражении показывали отменную храбрость егеря легиона, поражая неприятеля цельными своими выст­релами и устремляясь на него с совершенною неуст­рашимостью.

От Господина Генерал-Майора Кохиуса имел я рапорт, Всемилостивейшая Государыня, от 19-го сего месяца, что неприятель, по утверждении своём при Алуште, устремился сухим путем и морем к Ялте, где храбрый Майор и Кавалер Салтанов имел команду; поелику же присоединение к Туркам, живущим в та­мошней окрестности, Татар, отняло ему все способы к ретираде, то он и предпринял защищаться до последняго человека. Турки атаковали его в ретраншементе не за долго пред разсветом, и самое жестокое сраже­ние продолжалось до полдня; наконец, когда уже по зажжении у него батарей, не можно было команде его удержаться в Ялте, то сей Майор вознамерился пробиться сквозь неприятеля, но едва только стал выходить, то и заколот. Команда же его, отверзши себе путь штыками, прибыла в Балаклаву с четырьмя Офицерами, в числе ста пятидесяти человек, и с ранеными. За тем же побито: Господин Майор и Кавалер Салтанов, Подпорутчик Берличев, Прапорщик Батавин и Лекарь Шульц, Унтер-Офицеров, Капралов, ря­довых и Казахов сто девяносто семь, таким образом, Всемилостивейшая Государыня, сей пост и претерпел от Турков, чрез способствование, от Татар им подан­ное.

По возвращения от Янисаля к тяжелому обозу застал я почти оный окруженный многочисленными войсками татарскими под предводительством Хана, которые пред самым прибытием моим отбиты были посланными от меня наперед четырьмя Бахмутскаго полку гусарскими и двумя Борисоглебскаго полку драгунскими эскадронами. Между тем же татара. Все­милостивейшая Государыня, сильными своими скопи­щами приведши в замешательство посты, затруднили мне коммуникацию, по чему мне и надлежало, Всеми­лостивейшая Государыня, податься к Перекопу, где и кровопролитные струи потечь были должны. Но в са­мое то время, когда выступать я к бою, от Графа Пе­тра Александровича присланы ко мне два везирские Чегодаря, следующие один в Грузию, а другой к Паше Гаджи-Али-Бею, с объявлением о постановленном мире, с коим и Хан своих Мурз ко мне прислал, но только отправленный с сею депешею курьером Капи­тан, убоясь татарских толп, другой уже день ко мне не доехал, так я его и ожидаю."

Предлагаем увековечить памятными знаками  важные исторические события в г. Алуште и в селе Шума (ныне село Верхняя Кутузовка) и обозначить съезд на федеральной трассе до места Шумского сражения (2 км от федеральной трассы). Работы можно провести в рамках намеченной  в 2020 г. реконструкции  набережной Алушты и строительства асфальтовых дорог в селе В. Кутузовка с целью создания новых объектов боевой славы России и круглогодичного туризма.