Георгиевский монастырь.

От Севастополя до монастыря 12 верст; фаэтон туда и обратно, с простоем два часа — 3 р., с заездом в Балаклаву — 5 р.

При монастыре имеется гостиница, где можно получать чай, хлеб, яйца, молоко. Можно прожить и несколько дней.

Дорога вначале шоссированная, потом грунтовая, идет по пустынной местности; изредка встречаются дачи и хутора.

При приближении к монастырю сначала видны только колокольня и длинные казарменные здания. Надо пройти через наружный дворик, где расположена гостиница, чтобы увидеть, собственно, монастырские здания, расположенные над морским обрывом.

Здесь перед глазами неожиданно открывается поразительно красивая картина: впереди на страшной глубине и на страшное пространство колышется синее, волнующееся море; громадные утесы, обглоданные, оборванные, шагнули с обеих сторон в это море. Больше ничего нет. Это безумно-смелая волшебная декорация, не имеющая ничего похожего. Она горит и сверкает светом и красками, она шумит и колышется одна в своей великолепной пустынности, без человека, без птицы, без живого дыхания.

Мыс Фиолент.

Последний утес, за которым берег поворачивает к северу и у ног которого с особенной злобой грызутся и пляшут волны, — это знаменитый мыс Фиолент (Партениум). Решетка монастырского двора стоит над будкой. Монастырь висит на карнизе этой бездны. Обрыв к морю крут и спадает многими этажами. Кипарисы сбегают от монастыря к морю по камням и скалам… глубоко внизу торчат среди моря обломки утесов.

Спуск к морю идет сперва по небольшой лестнице, по крутой и весьма извилистой тропинке. Тропинка вьется с камня на камень и между груд камней, описывая большие и хитрые извороты. Беспрестанные изгибы тропинки растягивают ее не меньше, чем на версту. Берег моря засыпан грудами красивых камней разных цветов и узоров. Вид с берега моря вверх поражающе красив: монастырь висит со своими живописными колокольнями и решеточками, будто занесенный в облака. По дороге к морю остались развалины домика, служившего некогда летней даче адмиралу Лазареву. Здесь же похоронен кн. А.Н. Голицын, бывший министр императора Александра I.

Близ моря, справа от монастыря, находятся две монастырские дачи, отдаваемые внаем.

В монастыре три церкви, из них одна древняя, пещерная. В последней церкви есть очень древняя икона.

Из монастыря можно совершить несколько прогулок (пешком и в лодке) в окрестности. Таковы прогулки в т. н. «митрополичьи сады», к бухте Александры, в мраморную балку. Эти экскурсии требуют продолжительного времени. Интересны близкие экскурсии на Георгиевскую скалу и за мыс Фиолент, к гроту Дианы.

Георгиевский монастырь владеет землей свыше 1000 дес., из них около половины находится в долгосрочной аренде в частных руках, создавших здесь дачную местность Александриаду. Здесь имеются несколько дач. Полный пансион с комнатой и бельем стоит 100 р.

Георгиевский монастырь, по-видимому, самый древний из крымских монастырей. Предполагают, что он был основан в первые века христианства.

С местностью Георгиевского монастыря и мысом Фиолент связывается классическая легенда о храме Дианы Таврической, в котором находилась Ифигения. Храм Дианы предполагается и на Аюдаге, и у подножия его в Партените, на мысе Айя и на Херсонесском мысе. Единственным письменным указанием местонахождения храма, остаются в настоящее время слова Страбона, который говорит, что на мысе, называемом Парфенион (т.е. мысом девы), находился храм, посвященный какой-то божественной деве, и что мыс этот отстоял в 100 греческих стадиях от города Херсонеса. Профессор Брун полагает в виду этого, что мыс Парфенион есть не нынешний Херсонесский мыс, как думают многие, а мыс Фиолент, или мыс св. Георгия, у монастыря, где морской берег образует как бы естественную пристань и где прежде видны были пьедесталы нескольких колонн.

Несомненно, что в древности Георгиевский монастырь был резиденцией херсонесского епископа. Величественные развалины древнего монастыря и искусство, с которым была выполнена резьба на колоннах и других вещах, открытых в нем, заставляют думать, что он возник во времена наиболее цветущего состояния Херсонесской республики, а никак не во времена ее упадка, которые начались с XIII века. Как бы то ни было, но Георгиевский монастырь пережил Херсонесскую республику и долго был оплотом православия в Крыму. Он существовал до XVII века, хотя под давлением турок и татар сильно упал. Митрополит Серафим в 1637 г., прося у царя Михаила Феодоровича пособия для монастыря, жалуется: «пришли безбожные ногайцы и татары и осадили нас и обобрали до конца, и преосвященные и священные сосуды и церковное строение все поломали .. пребываем во многих бедностях и скорбях от безбожных, одержащих нас агарян; не только те прошлые беды, и в нынешнем году, июля месяца, поймал нас султан (?) и посадил нас в тюрьму — меня и брата моего попа Димитрия и взял у нас двести тысяч ефимков (пиастров?)».

Тем не менее монастырь не прекращал своего существования и до 1794 года был в зависимости от константинопольского патриарха. Зависимость эта прекратилась и перешла к св. синоду со времени присоединения Крыма к России.

Весь монастырский архив с его древними документами был увезен прежними архимандритами в Константинополь, в патриарший архив.

Во время Восточной войны 1854/5 гг. монастырь был занят союзными войсками, устроившими здесь телеграф в Варну и расположившими здесь штаб некоторых частей английской армии. Во все время осады Севастополя монахи не выпускались из монастыря, получая от французов и англичан не только муку для продовольствия, но и ладан и вино для богослужения. В самый день занятия монастыря главнокомандующий союзной армией отрядил 15 французских солдат для охраны монастыря. Вечером того же дня братия беспрепятственно молилась «о покорении всякого врага и супостата».

От Георгиевского монастыря до Балаклавы — 8 верст, а верхом через дер. Карань — 5 верст.