Что мы знаем о людях в милицейской форме? Об их радостях и горестях, бытовой неустроенности и социальных проблемах? Что знаем вообще о работе милиции, которую нередко походя ругаем?
Чтобы получить ответы на эти вопросы, редакция «АВ» совместно с ГОВД готовит серию очерков под рубрикой «БУДНИ МИЛИЦИИ».
На днях наш корреспондент провел несколько часов с экипажем машины ПМГ (патрульная милицейская группа) во время дежурства. И понял, что...
Темные ночи, темные...
И сержант Андрей Зима, заправляя свой «УАЗик» пятнадцатью литрами бензина (больше, увы, на дежурство и не «светит» — в ГОВД тоже лимит), не знает наверняка, как и его товарищи, что ждет их сегодня.
А ночная Алушта живет своей, непредсказуемой курортной жизнью, которая бурлит на дискотеках и танцплощадках, в ресторанах и барах, на набережной города.
Народ гуляет. Не всегда пристойно. Нередко — слишком шумно.
В 18 часов заступают ребята из ППС (патрульно-постовой службы) на дежурство по охране общественного порядка в городе. Развод в горотделе, знакомство с оперативными сводками и ориентировками на преступников, которые находятся в розыске, расстановка сил и средств по участкам.
Сил и средств, прямо скажем, мало. Совсем недавно помогали дружинники, рабочий отряд содействия милиции РОСМ. К сожалению, первые, потеряв пусть небольшие, но — льготы, и не получая доплату за дежурства, — рассеялись, как-то тихо и незаметно. Само слово «дружинник» стало архаизмом.
РОСМ же, финансируемый за счет отчислений предприятий и организаций города, тоже нынче — лишь в воспоминаниях. Прекратилось финансирование...
А преступность растет, криминогенная обстановка ухудшается. Что делать? Взывать к совести руководителей: помогите, выделите средства на охрану общественного порядка, ваши же работники, вы сами живете в этом городе?.. Или требуется волевое решение горсовета, местной власти по этому поводу?
Делать что-то нужно. И не медля. Чем раньше будет оказана помощь ГОВД — тем скорее все мы будем чувствовать себя спокойно.
Ребята из ППС патрулируют город по двое. Пешком. Машина ПМГ — одна. Вторая пока что на ремонте. Самые криминогенные точки: «Рабочий уголок», ресторан «Алушта», кафе «Фестивальное».
На разводе старший инспектор ППС майор Александр Иванович Ростенко еще раз напоминает:
— Особое внимание обращайте на лиц в нетрезвом состоянии, на несовершеннолетних. Наша задача — охранять покой граждан. Это — главное. Вести себя корректно и вежливо...
Я — журналист, лишь слегка взглянул на службу патрульно-постовых милиционеров. Но уже в первый час дежурства даже мне стало понятно, насколько непросто ребятам из ППС выполнять свою задачу. Впрочем, о том чуть позже. А сейчас — о корректности и вежливости.
Можно ли сдержаться, когда тебе в лицо кидают презрительно: «Мент!», когда плюют вслед? Как сделали это пятнадцати-шестнадцатилетние девчонки, вальяжно шествуя из курзала после концерта. Или — изрядно подпитая пожилая женщина, закатившая в адрес милиционеров такие «словеса», от которых и заядлому матерщиннику-мужику свело бы челюсти. И все это — под смех толпы, стоявшей тут же. Попробуй ответь! Тебя же и обвинят.
Женщину, правда, тогда забрали, отвезли в медвытрезвитель. Было основание — пьяна. А как же, если такие — в трезвом виде? Быть вежливым, сдерживать себя. Легко ли? Вопрос не риторический. Проблема социальной защищенности — одна из главных, наряду с укреплением материально-технической базы службы правопорядка. Нужна поддержка местной власти, депутатов в решении этих вопросов.
...Наш «УАЗик» (позывной «32») медленно протискивается сквозь толпу на набережной. Народ заторможен и расслаблен: приехали на курорт. Плотное кольцо людей окружило парней с гитарой. Уличные музыканты с «дежурной шляпой», лежащей на асфальте, зарабатывали на житье. Когда-то для нас подобное казалось диким, но времена меняются. В том даже свой шарм: хоть в этом мы, чай, не хуже Запада.
Словно угадав мои мысли, старший экипажа ПМГ Александр Пашковский улыбается:
— Пусть лучше поют, чем дерутся да в «наперсток» играют.
«32-ой, 32-ой, я — 24-ый. Подъезжай к опорному пункту у «Шторма», задержали «игрового...» — ворвались в шум мотора звуки рации.
Наперсточник — молодой парень, крепкого сложения, спокоен, чувствует себя уверенно. Пострадавший — курортник. Решил наудачу «вырвать» тысячу рублей, которые предложили ему подельщики «игрового» взамен золотой цепочки. В итоге — нет ни желанной тысячи, ни цепочки.
Тут же — двое москвичей. Что-то не поделили, один у другого украл деньги. Наскакивают друг на друга петухами. Вместе с «игровым» и пострадавшим отвезли их в дежурную часть ГОВД. И вновь в город.
«32-ой! Давай на Виноградную, 20. Муж, напившись, скандалит, рвется в квартиру...» — сработала рация.
Сообщение застало нас у «Спартака». И уже спустя три с небольшим минуты ПМГ была у названного дома. Женщина в слезах:
— Сил нет никаких! Помогите, задержите его. Он ушел в сторону автовокзала.
— Заявление будете писать? — спрашивает Александр.
— Зачем это мне нужно. Я просто хочу, чтобы вы его забрали...
Для задержания же, согласно закону, необходимо заявление потерпевшей — основание. В ином случае ребята из ППС будут иметь неприятности. А то и претензии от самой потерпевшей. Уже обжигались на этом. Спустя, время, простив «тирану» его выходки, жены саму милицию обвиняют во всех смертных грехах.
Бывает и похуже. Однажды задержали парней, изнасиловавших двух девчонок-студенток. В драке, которую затеяли насильники, Пашковскому сломали руку. А студентки те вдруг «передумали» — заявление писать отказались: не было, мол, ничего между нами и теми парнями, не нужен суд. И вообще — не нужна, мол, нам дурная слава, которой вы, милиция, нас одарите, «раздув дело».
А Александр со сломанной рукой месяц провалялся в больничной койке. Хорошо, страховку выплатили...
Мы уезжали с Виноградной. Раскручивая свой «УАЗик» на тесной площадке, добрую половину которой занимали чьи-то «Жигули», Андрей молчал. Другой бы, пожалуй, на его месте высказал все, что думает о хозяине перегородившего дорогу автомобиля. Попробуй вот так покрутиться на машине несколько часов по узким темным улочкам, вокруг домов, где в самых неподходящих местах оставляют на ночь свой транспорт многие алуштинцы.
К тому же надо добавить, что нередко именно такая «стоянка» способствует ночным автоворам, которые снимают стекла, колеса, зеркала, обчищают салоны. В ночь на 8 августа, например, у «ВАЗ-2105», стоявшего рядом со спальным корпусом лагеря МАИ, сняли все четыре колеса. Сумма убытков — 1210 рублей.
... В «Рабочем уголке», у клуба-столовой Андрей на минутку притормозил: полюбовались цветомузыкальным фонтаном. «Эстетическая пауза», — подумал я про себя. Когда она еще выпадет у этих парней на дежурстве. Да и в нашей немилицейской жизни — взвинченной, закрученной, в постоянных нервотрепках и ожиданиях чего-то худшего...
«32-ой, запиши ориентировку. Пропал мальчик, восемь лет. Волосы светлые...» — нарушила тишину рация. И следом—тревожно: «Внимание! У подземного перехода на автовокзале мужчина с оружием пристает к людям...»
Наш «УАЗ», рванувшись с места, помчался по набережной в сторону Алушты...
К. ЯРЦЕВ.
(Продолжение следует)
Газета "Алуштинский вестник", №26 (39) от 15.08.1991
Комментарии
Список комментариев пуст
Оставьте свой комментарий