Кучук-Кайнарджийский мир. Как он готовился и заключался

История приводит множество примеров того, что ни один крупный военный конфликт не обходится без изменения геополитической ситуации. Исключением не стала и русско-турецкая война 1768 – 1774 годов, завершившаяся подписанием знаменитого Кучук-Кайнарджийского мирного договора.

Один из главных пунктов договора провозглашал независимость Крымского ханства от Османской империи. Сразу следует пояснить, что в условиях второй половины XVIII века так называемая зависимость Ханства от соседней Османской Порты была номинальная, и ее не следует воспринимать буквально. Несмотря на то, что к описываемому времени Крымское ханство несколько утратило свою былую мощь и, возможно, частая смена крымских властителей позволила соседней Османской империи усилить свое влияние на внутренние и внешние дела Ханства, тем не менее государство Гираев всегда оставалось независимой державой. И все же именно это влияние поздние авторы ошибочно назвали как «зависимость».

Итак, Кучук -Кайнарджийский мир – что ему предшествовало, как он готовился и заключался.

Инициатором военных действий стала Российская империя, для которой завоевание Крымского ханства являлось стратегической задачей в этой войне.

Одним из первых, кто предложил идею покорения ханства и присоединения его земель к России, был канцлер граф Михаил Воронцов. В 1762 году он преподнес императрице Екатерине II проект под названием «Записки о Малой Татарии». Это был тот самый проект, который, по утверждению многих историков, стал основой идеи о покорении Крымского ханства.

Конечно же, мысль о покорении крымскотатарского государства была не нова, но именно в данном проекте граф подробнейшим образом расписал поэтапно план завоевания и покорения столь важных для российского государства земель. Для «приличия» он упоминает старые «обиды», которые Россия претерпевала от крымских татар, и только потом плавно переходит к актуальности захвата крымского полуострова и всех материковых владений ханства. «Россия, — пишет он, — потому главнейше стараться должна, чтоб от всех вышеупомянутых неудобств избавиться и привесть себя в том краю в совершенную безопасность. Полуостров Крым месторасположением своим столько важен, что действительно может почитаться ключом Российских владений».

Далее граф пишет, что если ханство не будет покорено, то оно всегда будет угрозой для России, но если последняя сумеет его покорить, то надежно и прочно утвердится на Азовском и Черном море. Другими словами, он советовал Екатерине в ближайшее время поставить перед собой цель — любыми путями присоединить Крымское ханство, а при удачном исходе дела рекомендовал выстроить российский военный флот и тем самым осуществить вожделенную мечту Петра I. Кроме этого, важность присоединения, по мнению Воронцова, заключалась не только в приобретении новых земель и подданных, но и в ведении международной торговли и развитии коммерции среди российского купечества, что принесет немалые доходы в государственную казну.

Тут несколько слов стоит сказать еще о двух небезызвестных личностях, которые задолго до Воронцова были охвачены идеей завоевания Крыма. Это Андрей Лызлов, участник Азовских походов Петра I, и Юрий Крижанич, хорватский пропагандист идеи объединения славян в XVII веке. Воронцов был хорошо знаком с трудами этих авторов «Скифская история» и «Политика», на основе которых, вероятно, и составил свои знаменитые «Записки». Проект не спас предприимчивого графа от ссылки, но был внимательно изучен самой императрицей. Екатерина хорошо понимала, что сейчас, в начале ее еще шаткого царствования, свершить блицкриг на Крымское ханство было невозможно. Нужны были время и причины.

Спустя год, в октябре 1763 года, в Польше скончался король Август III. За годы его правления Польша не стала сильным государством с мощной армией, которая могла бы противостоять вмешательствам извне. Воспользовавшись этим обстоятельством, Россия, преследуя свои корыстные цели прибрать к рукам новые земли на западе, незамедлительно внедряется в польские дела на правах союзницы и покровительницы православия. С помощью подкупа части шляхетского сейма она выдвинула на польский престол свою кандидатуру. Им оказался фаворит Екатерины II Станислав Понятовский, в недавнем прошлом секретарь английского посла в России Чарльза Уильямса.

Понятовский, сторонник новых реформ, был вынужден подчиняться инструкциям настоящего управляющего делами Польши — князя Репнина и далее следовать в фарватере русской политики. Это вызвало охлаждение, а затем и ненависть польских патриотов к Понятовскому. Консервативная шляхта, возмущенная пророссийской ориентацией короля, в 1767 году в польском городе Баре объединилась в вооруженный союз, восстав против правительства Понятовского и князя Репнина. В Польшу были спешно введены дополнительные российские войска, и уже в начале марта 1768 года польские патриоты были вынуждены отступить к границам Османской империи.

Очень скоро маршалы конфедерации обратились за помощью к османскому султану Мустафе III, который предложил им обосноваться в его владениях, но с ответом о содействии в военных действиях пока медлил.

Мустафа III был энергичным и дальновидным политиком. Всеми силами он стремился возродить былую мощь Османской империи. На протяжении своего правления он последовательно избегал войн и стремился укрепить дипломатические отношения с европейскими государствами.

В 1761 году султан заключил договор с Пруссией, по которому санкционировал свободное плаванье ее торговых судов в османских водах, и предоставил прусскому купечеству значительные торговые льготы. Таким правом уже не одно десятилетие пользовалась Франция, за которой были официально закреплены привилегии в торговле на Средиземном и Черном море. Этот договор вызвал недовольство России. Императрица Елизавета не первый год добивалась от Порты дарованных европейским державам прав и даже предлагала влиятельным османском сановникам взятку в размере 100000 дукатов. Но все было безуспешно. России, которая стремилась не только выйти в Черное море, но и содержать в Азовской фактории своей военный флот, вежливо отказывали.

В начале 60-х годов XVIII столетия отношения Османской империи и Крымского ханства с Россией оставались натянутыми из-за вмешательства последней в дела Польского государства. А после начала войны польских конфедератов с русским правительством окончательно разладились.

Однако, оказав поддержку польским повстанцам, османский султан не стремился вступать в военные действия с Россией. Порта была еще не готова к войне.

5 марта 1768 года пришло известие о том, что русские войска вторглись в пределы Крымского ханства в районе Едисана, разорили и сожгли дотла приграничные крымскотатарские города Балту, славившуюся своим базаром, и Дубоссары, находившиеся на правом берегу реки Кодымы.

После того, как стало известно, что русские вторглись в Крымское ханство, а также учинили кровавую расправу над казаками в Украине, к великому визирю Хамзе паше был вызван российский посол в Стамбуле Алексей Обрезков, от которого потребовали объяснения действий его государства. По словам посла, русские войска якобы нечаянно перешли границу Крымского ханства, а императрица Екатерина II уверяет султана Мустафу, что не одобряет действий российских войск.

Однако султанский Диван расценил эти действия как провокацию и принял решение начать подготовку к войне. К Османской империи присоединилось Крымское ханство, Франция, Австрия, Англия, Швеция и польские конфедераты. Пруссия пока оставалась нейтральной.

25 сентября 1768 года Османская империя объявила войну России.

Российский посол в Стамбуле Алексей Обрезков снова был вызван к великому визирю. На этот раз Хамза паша от лица султана объявил дипломату ультиматум: Россия должна немедленно вывести свои войска из страны, ей не принадлежащей, — Польши, оставить неприкосновенными ее свободу и независимость и далее обязаться не вмешиваться в польские дела, то есть в избрание короля, и в уравнение прав православных с католиками, а также возместить ущерб пограничным крымскотатарским городам Балте и Дубоссарам. В противном случае война будет неизбежна. Обрезков был готов к такому исходу и, следуя инструкциям из Петербурга, наотрез отказался выполнить ультиматум, чем и подтвердил намерения России вступить в войну с Портой. Русскому послу объявили, что, согласно приказу султана, он должен быть отведен в Еди-Куле (Семи-башеннып замок).

Едва Европу облетело известие о том, что Османская Порта объявила войну России, из Парижа французскому поверенному в Стамбуле Сабатье де Кабра была послана следующая инструкция: «Король желает, чтобы настоящая война между Россией и Портой длилась достаточно времени для того, чтобы Петербургский двор, униженный пли по крайней мере истощенный, еще долго не мог и помыслить злоупотребить своим чрезвычайно выгодным положением в окружении слабых государств, дабы угнетать их и через то вмешиваться в общеевропейские дела, как он к тому стремился по окончании двух предыдущих войн».

Сам французский король Людовик XV в предписаниях, данных назначенному в Петербург послу барону де Бретей, пишет: «Все что может ввергнуть ее (Россию) в хаос и заставить вновь погрузиться во тьму, отвечает моим интересам. Более и речи не должно идти об установлении прочных связей с этой империей»,

Что касается австрийского двора, то императрица Мария-Терезия отдала распоряжение своему канцлеру Кауницу заявить русскому послу в Вене графу Голицыну, что Австрия освобождает себя от всякой помощи России, но в то же время заверяет, что будет соблюдать строжайший нейтралитет. О своем нейтралитете сообщил и прусский король Фридрих II.

В Петербурге были готовы вступить в войну с Османской империей и Крымским ханством. Однако в планы России не входило, что в самом ханстве произойдут перемены и вместо мягкого любителя поэзии Максуда Гирая хана трон снова займет талантливый военачальник Крым Гирай. Именно этого человека в Петербурге опасались больше всего.

Через неделю после объявления войны Мустафа III пригласил Крыма Гирая в Стамбул, чтобы совместно обсудить план военных действий против России.

На Большом Диване в Стамбуле постановили, что османская армия во главе с новым визирем Халилом пашей сосредоточит на границе с Польшей 400-тысячную армию, к которой должна была присоединиться армия польских конфедератов. Главный удар предполагалось нанести из района Хотина в сторону Варшавы, а оттуда — на Киев и Смоленск. 80-тысячная армия, сосредоточенная на территории Крымского ханства, во главе с ее главнокомандующим Крымом Гираем получила задание сковать деятельность российских войск в Украине. Отвлекающий удар планировалось нанести силами 50-тысячной армии через Северный Кавказ на Хаджи-Тархан.

Крым Гирай хан изъявил желание направиться в Бендеры и там собрать все крымскотатарское войско для вторжения в Новую Сербию. В конце декабря вместе со своей свитой он отбыл в Буджак. Любимец крымскотатарского народа крымский хан Крым Гирай был встречен как национальный герой. Здесь к нему присоединились баджакские, джамбулукские, едисанские и едичкульские ногайцы во главе со своими сераскирами — родственниками хана, принцами из рода Гираев. Кроме крымских татар и ногайцев ряды ханской армии пополнили кабардинцы, дагестанцы, а также несколько тысяч некрасовцев — потомков донских казаков-старообрядцев.

К личности Крыма Гирая возрос и дипломатический интерес Франции. В Версале принимают решение направить в ставку хана своего поверенного в делах ханства барона Франсуа де Тотта, котовый в это время находился в Бахчисарае.

Узнав, что хан избрал своим опорным пунктом Буджак, французский консул со своей свитой присоединяется к Крыму Гираю 182, с. 63].

* * *

7 января 1769 года Крым Гирай выступил во главе 80-тысячной армии к административному центру Новой Сербии крепости Елизаветград, оттуда он планировал идти в Польшу на соединение с османским войском и польскими конфедератами, чтобы совместно вытеснить из польских земель русские оккупационные войска.

Кошевые атаманы Запорожской Сечи, которые должны были защищать интересы южных границ, объявили нейтралитет и не оказали помощи гарнизону Елизаветграда. Запорожцы были не в ладах с российской властью из-за того, что Россия стремилась подчинить своему влиянию Гетманщину.

Подавляя сопротивление русской армии, почти не останавливаясь, войско крымского хана дошло до города Вроцлава. Однако зима выдалась суровая, люди гибли от холода. В одну ночь было потеряно от морозов три тысячи людей и столько же лошадей. Крым Гирай больше не мог рисковать своими аскерами и был вынужден отдать распоряжение о возвращении в Буджак, где намеревался перезимовать и с новыми силами продолжить задуманный поход. Но планам хана не суждено было сбыться. Вскоре он умер.

Весть о смерти крымского хана Крыма Гирая полностью изменила положение не только в самом ханстве и Османской Порте, но и в Европе. Прусский король Фридрих II, добрый друг Крыма Гирая, сближается с венским двором, где уже давно зрело недовольство русской политикой в Дунайских княжествах, соседствующих с империей Габсбургов. В итоге Австрия заявила Фридриху, что в случае войны Пруссии с Россией она поддержит прусского короля.

Что касается самой России, то 15 марта 1770 года в Петербурге на заседании Совета было предложено склонить османский Диван на так называемое полное отделение Крымского ханства от Османской империи. В случае отказа — продолжать войну, пока Порта не признает независимость Крыма. Ну а в случае положительного результата — заключить мир отдельно с ханством и отдельно с Портой на условиях, продиктованных российской стороной.

Этот договор предполагал получение ряда опорных пунктов, чтобы в дальнейшем открыть перспективы развития российской черноморской торговли и в то же время препятствовать восстановлению османского влияния в ханстве.

Какие именно пункты желательно было иметь на черноморском побережье, Совет окончательно не решил. Но уже 2 апреля 1770 года Петру Панину было предписано добиться у крымских татар уступить России город Керчь, крепость Еникале и Таманский полуостров. Эти пункты обеспечивали бы проход русского флота из Азовского в Черное море.

Спустя месяц после смерти Крыма Гирая, в апреле 1769 года, возобновились активные военные действия. Русская армия под командованием князя Голицына форсировала Днестр и начала движение в сторону Хотина. Однако нерешительность главнокомандующего привела к тому, что российские войска не осмелились вступить

в сражение с объединенной османо-крымскотатарской армией

и повернули назад. Екатерина II приказала Голицыну немедленно повторить поход в том же направлении. В июле князь во второй раз форсировал Днестр, но начать осаду Хотина так и не решился

и снова отступил. Вскоре командование русской армии было передано графу Петру Румянцеву.

С подачи Петербурга на Балканах прозвучал призыв восстать против османов. Откликнулись только греческие повстанцы — маниоты, подданные Османской империи. Черногорское дело с треском провалилось, так как еще в 1766 году черногорцы получили от султана право на автономию. Учитывая свою малочисленность, они не собирались вступать в войну.

Под предлогом поддержки греков Россия в 1770 году ввела в Южную Морею свою военную эскадру во главе с графом Алексеем Орловым. Перед графом была поставлена задача идти на любые хитрости, но добиться победы над османами.

Новость о высадке русского десанта в Морее и захвате крепости-порта Наварино быстро разлетелась по Средиземноморью и не на шутку взволновала Стамбул. Мустафа III поспешно отдал распоряжение снять лучшие войска с других фронтов войны, для того чтобы послать их в Морею и предотвратить захват греческого побережья. Попытка Орлова овладеть портом-крепостью Модоной не удалась. Положение в Наварино становилось критическим. Новые османские войска прибывали в Южную Морею и сосредоточивались в Модоне, недалеко от Наваринской бухты. С начала мая положение русских значительно ухудшилось. Турки отрезали порт Наварино от суши и тем самым лишили возможности получать оттуда провиант. Вдобавок пришло известие, что большой турецкий флот во главе с капудан-пашой Ибрагимом Хосамеддином и его помощником капитаном Гассаном Джесайрлы собирается дать генеральный бой русским судам. Граф Орлов и адмирал Спиридов не отважились вступать в сражение и, взорвав Наваринскую крепость, вышли в море.

Орлов хорошо понимал, что турецкий флот был значительно сильнее как по количеству судов, так и по артиллерийской мощи и что в честном бою ему не одержать победы. Воспользовавшись тем, что османский флот перед боем был сосредоточен в бухте, Орлов совершил диверсию. В ночь на 26 июня перед боем русские матросы по распоряжению графа Орлова незаметно поплыли к османским кораблям, сосредоточенным в Чесменской бухте, и подожгли их. Это помогло якобы «одержать победу», вошедшую в историю как Чесменское сражение. Весть о «поражении» османского флота быстро распространилась не только по всему Архипелагу и побережью Средиземного моря, но и достигла внутренних государств Европы, которые прекрасно были осведомлены об истинном положении дел.

Основные военные действия развернулись на северном фронте. 15 июля 1770 года русская армия под командованием Петра Панина осадила крепость Бендеры, а 17 июля османская армия потерпела поражение на реке Ларги — левом притоке реки Прут в Молдавии и отошла к реке Кагул, куда прибыла армия великого визиря Халила бея и крымского хана Каплана Гирая. Но 21 июля 1770 года российские войска во главе с графом Румянцевым нанесли неожиданный удар по левому флангу объединенной османо-крымскотатарской армии. В результате трехдневных боев на реке Кагул победу одержал генерал-аншеф Петр Румянцев.

В ходе военной компании 1770 года русские войска овладели крепостями Измаил, Килия, Аккерман и потерпели неудачу при взятии Браилова.

Россия до конца не была уверена в победе. После «успеха» на Средиземноморье и удачной компании в июле 1770 года она активно принялась хлопотать о мире с Османской империей на выгодных для себя условиях. К тому же этого требовала международная обстановка.

Наравне с военными успехами на суше международное положение Российской империи ухудшалось с каждым днем. В делах с Польшей возникли серьезные осложнения. Понятовский вступил в тайные переговоры с ярым противником России — французским министром герцогом Шуазелем. В свою очередь, Людовик XV предложил Мустафе III 15 военных кораблей для пополнения сожженного османского флота.

Усилилось враждебное отношение к России и со стороны Англии.

Австрия начала стягивать войска к границам Трансильвании. Одновременно венский двор потребовал закрыть русское консульство в Триесте, ссылаясь на политику нейтралитета. Это фактически означало запрет останавливаться русским судам в порту Триеста и производить закупки продовольствия. Известие об этом вызвало большую тревогу в Петербурге.

Итак, все эти обстоятельства заставили Россию поторопиться с осуществлением своих замыслов, и 12 августа 1770 года в Петербурге состоялось заседание Совета, на котором было принято решение вступить в мирные переговоры с Османской империей.

Однако, как бы ни обстояли международные дела, Россия продолжала готовиться к военным действиям. 11 ноября 1770 года Совету был представлен план будущей кампании, составленный Григорием Орловым. План включал в себя очень смелое предприятие — нападение на Стамбул. И первоначальной задачей сухопутной армии было как можно быстрей занять Крымский полуостров.

Одновременно в Крымском ханстве уже активно действовали агенты Панина, призывающие простой народ отказаться от османской зависимости. Главная цель этого мероприятия была в том, чтобы расколоть крымскотатарский народ изнутри и тем самым добиться его ослабления.

Однако переговоры с крымскими татарами шли очень вяло и желаемого результата — ослабить ханство изнутри — в Петербурге не достигли. Следующим шагом было решение ввести военные силы на полуостров. Россия хорошо понимала, что ситуация на Дунае отвлекла значительную часть как османских, так и крымскотатарских сухопутных войск, а значит, некому было оказать значительную и мобильную помощь Крымскому ханству. Такое положение создало предпосылку для сравнительно легкого овладения Крымом, что было одной из главных целей предстоящей компании 1771 года.

В апреле 1771 года вторая русская армия под командованием генерал-аншефа князя Василия Долгорукова вступила в пределы Крымского ханства. Опасаясь воинственных ногайцев, армия продвигалось к крепости Ор-Капы.

Весть о том, что русские вступили в ногайские кочевья, быстро дошла до крымского хана, который в это время со своим войском находился на основном театре военных действий в Молдавии. Селим Гирай хан вместе с османским военачальником Ибраимом пашей были вынуждены спешно перебросить небольшую часть войск в Крым.

В ночь на 13 июня 1771 года русские приступили к штурму крепости Op-Капы. Одновременно отряд Александра Прозоровского без помех переправился через Сиваш. Получив известие о появлении Прозоровского в своем тылу, крымский хан Селим Гирай, оставив часть армии под командованием Ибраима паши у Ор-Капы, устремился со своей конницей к Сивашу, но он опоздал: русское войско уже высадилось на берег и построилось для боя. Атака крымских татар захлебнулась в превосходящих силах противника, и хан вынужден был отступить к местечку Тузла.

Действия отряда Прозоровского облегчили продвижение штурмовых колонн через Op-Капы. Ибраим паша не смог оказать сопротивления, он был разбит и пленен.

Селим Гирай хан оказался в безвыходном положении, особенно после того как получил известие, что азовская военная флотилия высадила на крымском берегу десант под командованием Щербатова.

Русская армия начала наступление вглубь полуострова. Велось оно тремя колоннами: центральную колонну возглавлял генерал-аншеф Долгоруков, она продвигалась к центру полуострова; правая — под началом генерал-майора Брауна — заняла Кезлев. Левая колонна состояла из войск, высаженных на крымском берегу Азовской флотилией и вела наступление на Керченском полуострове.

Успехи русских в Крыму объяснялись прежде всего тем, что регулярное войско ханства было брошено на дунайские позиции, а та небольшая часть, что оставалась в Крыму, по численности несколько раз уступала армии Долгорукова.

Под натиском европейских держав Россия была вынуждена согласиться на мирные переговоры. Военные действия на всех фронтах были приостановлены. 19 мая 1772 года на состоявшейся конференции между представителями османской и русской сторон была подписана первая конвенция о перемирии сроком до 1 ноября 1772 года.

Обе стороны, османская и русская, занялись поиском места для проведения конгресса, на котором предстояло вести официальные переговоры о мире. Османская империя предложила устроить конгресс в Яссах, но русское правительство отвергло это предложение, ссылаясь на то, что в Яссах размещался штаб османского верховного главнокомандующего, и предложило Измаил. Это предложение было отклонено теперь уже османской стороной: там был расположен русский гарнизон. После долгих споров и колебаний выбор остановился на Фокшанах — небольшом румыном городке.

Для ведения мирных переговоров решено было назначить двух уполномоченных от каждой стороны. Порта избрала старого государственного деятеля империи Осман-эфенди, человека, в совершенстве владевшего латинским, итальянским и греческим языками, и шейха мечети Ай-София Яссини-заде, в чьи обязанности входило вести переговоры по вопросам религии.

Интересы России представляли фаворит императрицы граф Григорий Орлов и дипломат, резидент III ранга Алексей Обресков.

Место для ведения мирных переговоров было выбрано неподалеку от Фокшан и представляло своеобразный городок, разделенный на два лагеря: османский и русский, находившиеся в километре друг от друга. Между ними была подготовлена зала для переговоров. Первая неделя пребывания представителей обеих сторон и иностранных представителей от Австрии и Пруссии прошла во взаимных визитах.

27 июля 1772 года в 9 часов утра состоялось торжественное открытие Фокшанского мирного конгресса. Оно проходило по заранее установленному порядку, совместно составленному послами обеих сторон. И только после приветственных речей, когда посольские свиты покинули зал переговоров и в нем остались только послы, переводчики и секретари, первая конференция официально была открыта. Она продолжалась не более двух часов.

На третьей конференции, состоявшейся 1 августа, граф Орлов предложил первое условие, которое якобы должно было лечь в основу будущего мира, — признать крымских татар независимым народом, мотивируя это так: «... главнейшею причиною раздоров и кровопролития между обеими империями были татары, то для истребления той причины для переду надлежит признать сии народы независимыми».

На такое заявление османские представители возразили, что еще «надобно прежде доказать, татары ли были причиною сей войны». Итак, с первых дней фокшанской конференции переговоры сосредоточились вокруг вопроса о крымских татарах, так как обе стороны хорошо понимали, что дело было не в том, чтобы отделить Крымское ханство от Османской империи, а в том, что Крымский полуостров являлся важнейшим стратегическим плацдармом, который был так важен для обеих сторон.

Решение вопроса зашло в тупик, и четвертая конференция долго не могла начаться. Однако в форме частных бесед и полуофициальных встреч обсуждение вопроса о положении крымских татар все же продолжалось. Так, 4 августа Орлов по приглашению Осман-эфенди зашел проведать последнего. В ходе неофициальной встречи Осман-эфенди выступил с новой аргументацией в пользу сохранения духовной зависимости крымских татар от османского султана как халифа всего мусульманского мира. Но Орлов сослался на то, что не «учен в богословии». Обсуждение других мирных условий не могло начаться, пока вопрос о Крымском ханстве не был решен.

Наконец 12 августа четвертая конференция состоялась, но, впрочем, не дала ничего нового. Османские уполномоченные продолжали ссылаться на религиозный закон, который не допускает существования Крымского ханства в качестве независимого в религиозном отношении государства. Российские представители настаивали на полной независимости крымских татар от Османской империи.

Переговоры зашли в тупик. Осман-эфенди заявил, что ему больше нечего сказать русским послам и что остается только покинуть конгресс.

22 августа османские послы были официально отозваны. Исход фокшанского конгресса не удовлетворил ни османскую, ни российскую стороны.

А пока в Фокшанах шли мирные переговоры, Крымское ханство было полностью оккупировано русскими войсками. Василий Долгоруков потребовал от местной знати отказаться от какой-либо зависимости Османской империи и перейти под покровительство российской императрицы. Однако такое предложение было сразу же отвергнуто и ханство подверглось страшным репрессиям со стороны русских солдат. 27 июля, в день начала Фокшанского конгресса, крымскотатарская знать была вынуждена подписать с русскими представителями временный мир, тем самым заручившись гарантией о прекращении военных действий в ханстве. Тогда же 1 ноября в Карасубазаре был избран новый крымский хан Сахиб Гирай.

>>> Читать далее

 

 

Источник:

Абдулаева Г.А. Битвы из истории Крымского ханства: очерки. — Симферополь: КРП "Издательство "Крымучпедгиз", 2013. — 208 с.: фото. — На русском языке.

 

Информация о книге на форуме сайта.