Этот исторический очерк почти полностью извлечен из научной записки Лангле о крымских ханах, «Истории Тавриды» («Histoire de la Tauride») Сестренцевича и описания Крыма Тунмана.
Широкая равнина, по которой извиваются воды Дона, во все времена была театром самых жестоких войн. Становясь слишком многочисленными и слишком ленивыми, чтобы обеспечивать свое существование, народы Востока постепенно устремлялись на Запад, дабы обосноваться на новом месте.
Встречая справа местность, пересеченную лесами, озерами и болотами, а слева — Черное море, они направлялись в луга, орошаемые Доном. Одна орда вскоре сменяла другую в ненадежном обладании этими пастбищами, зачастую столь обильно обагренными кровью, а победители, в свою очередь, бывали изгнаны или ограблены новыми колонистами, пересекавшими реку в том же направлении. Такими были в древности равнины, примыкающие к Крыму. По словам М. Сестренцевича1, первыми жителями Крыма были чистокровные тавры горной части Тавриды, а приблизительно в 1700 году до н. э. царица амазонок привела сюда свои войска с Танаиса (Дона) и ввела в обычай жертвоприношения в честь Марса и Дианы, названной Тавропольской.
Почти все авторы, тем не менее, соглашаются, что киммерийцы, или кимбры2, являются наиболее древними обитателями Крыма. Они были ветвью потомков скитавшихся кельтов, которые населяли Европу от Понта Эвксинского до Балтийского моря. Скифы, изгнанные с севера Персии Нинусом, королем Ассирии, завладели всею страной, которая с тех пор стала носить их имя; но они не сумели совершенно изгнать из Крыма киммерийцев, которые, покинув равнинную часть края, укрылись в горах и получили название тавров.
Поселения греков в Крыму восходят к середине VII в. до н. э. Милетийцы построили здесь Пантикапей, или Боспор, а сегодня — Керчь, а также Феодосию, или Кафу. Понтийские гераклейцы приплыли в эти края и, объединившись с дилийцами, что с северного побережья Малой Азии, построили на земле тавров Херсон3; вскоре торговля греков с этой страной стала процветать.
В 480 году до н. э. архо-анактиды, уроженцы Митилены, основали в Боспоре и в некоторых других городах, расположенных возле устья Кубани, монархическое государство, трон которого через 42 года перешел к новой династии в лице Спартака. Хотя новые монархи были фракийцами по происхождению, они питали благорасположение к грекам, особенно к афинянам. Правили они мягко, изгнали скифов с Керченского полуострова, завладели Феодосией, расширив свои владения до Кубани. Около 380 г. до н. э., после того как сарматы истребили скифов, тавры мало-помалу установили свое господство на всем полуострове, потеснив Боспорское царство и независимое государство Херсон. Два этих роскошных города стали жертвами алчности варваров, которые взимали огромные дани, а в случае неплатежа совершали опустошительные набеги.
Эти притеснения продолжались до начала века, предшествовавшего нашей эре. В 81 году до P. X Митридат — понтийский царь, уже подчинивший себе Боспор и Херсон, поработил тавров и таким образом стал владыкой всего Крыма. Дабы укрепить надежность этого завоевания, он послал в Скифию два преданных ему племени сарматов, названных одно — языческим, а другое — царским4.
Шестнадцать лет Митридат пользовался своим завоеванием. Но, побежденный Помпеем, он оказался осажден в своей столице собственным сыном; его армия восстала, что сделало неосуществимыми доблестные замыслы, которые он вынашивал против Рима. Митридат предпочел унижению смерть.
Именно тогда римляне впервые появились в Крыму. Трудности, связанные с защитой этого края, привели к тому, что римляне уступили боспорскую корону Фарнаку — мятежному сыну Митридата. Помпей не отдал лишь город Фанагорию, который провозгласил республикой, дабы вознаградить его и подать тем самым другим городам Боспора первый пример неверности своему суверену.
В I в. до н. э. в Крым проникли аланы, подчинили своей власти боспорских царей и, в конце концов, к 62 г. полностью истребили тавров. Господство этих новых хозяев продлилось почти 150 лет.
Около середины II в. аланов вытеснили скифы, известные уже под именем готов5; и именно во время их господства, в царствование Диоклетиана и Константина, в Крыму появилось христианство. В Херсоне, Боспоре и среди готов было основано несколько епархий. В 375 г. готы были вынуждены подчиниться гуннам, но сохранили свои жилища в горах, где еще оставались аланы, а также на Керченском полуострове. У них были свои, христианские, цари. К концу IV в. Боспорское царство полностью перестало существовать.
За смертью Аттилы последовало падение гуннов. В 464 г. на крымскую землю ступили онгры (или венгры), занявшие южный берег полуострова. С тех пор потомки этих венгров объезжали равнины Крыма, называясь ольтзиаграми (aultziagres), или ультзингурами (oultzingoures); но в 679 г. были вынуждены как осколки нации подчиниться хазарам, которые сократили численность горных готов и населения греческих городов. В 840 г. император Теофил основал провинцию под названием Херсон и объединил в этой провинции все греческие города Крыма и Тсики (Кубани), поскольку эти народы, платившие дань хазарам, признавали своим монархом византийского императора. В Крыму уже было большое число евреев.
В 882 г. печенеги (или канглизы) изгнали венгров из Крыма и других владений, основав могущественную республику. Ближе к середине XI в. они, в свою очередь, были изгнаны половцами (или команами), которые обосновались на полуострове, полностью изгнали своих предшественников и позволили генуэзцам овладеть Крымом. В то же время город Сугдея, или Солдая, сегодня — Судак, достиг благодаря торговле такого могущества, что дал свое имя всей территории, принадлежавшей в Крыму грекам и получившей название Сугдая, или Солдания. До 1204 г. Судак был под покровительством греческого императора, но в конце концов отделился от Константинопольской империи. Его собственные правители были затем уничтожены турками так же, как правители Феодоро (Инкермана) и Готии (Мангупа).
В 1237 г. монголы (или татары)6 разбили и покорили команов. Татарские князья, заботившиеся о благосостоянии и награжденные титулом Улукбеков, расселились со своими ордами по равнинному краю. Там они продержались до 883 г. от хиджры (1478-1479), когда Менгли-Гирей-хан под протекцией Оттоманской порты основал Крымское ханство. Греки и прочие жители платили монголам такую же дань, как и команам. В первые годы татарского правления в Крыму проживало большое количество черкассов (черкесов): Керчь до 1333 г. оставалась во власти черкесского князя. Поскольку монголы имели значительный торговый вес в городе Крым, то и весь полуостров получил это название, особенно среди восточных народов, которые от этого названия уже не отказывались. В то время как латиняне стали хозяевами Константинополя, города Крым (Старый Крым), Тамань (Матрига) и Азов (Туна) также имели значительный вес в торговле. В особенности торговлей занимались венецианцы, но когда император Михаил Палеолог в соответствии с договором, заключенным в 1061 г., предоставил генуэзцам освобождение от дорожной пошлины по всей Греции и полную свободу передвижения по Черному морю, генуэзцы постепенно начали завладевать крымской торговлей, опережая в этом греков, а также других латинян. В кровавых войнах, возникавших на этой почве, генуэзцы почти всегда выигрывали. С разрешения монгольского хана они вновь отстроили Кафу, и впоследствии она стала их торговым центром. Вскоре Кафа стала городом настолько значительным, что ее именем называли весь полуостров. Генуэзцы мало-помалу завоевали Солдаю (Судак) и Сембало (Балаклаву). Они платили дань монголам, пока те были могущественны, но, как только междоусобицы ослабили позиции монголов, генуэзцы свергли их иго, и правители равнинного края в своем большинстве теперь стали избираться с их согласия.
В ту эпоху торговля Индии с Крымом и другими соседними странами разделилась на два пути; один из них проходил через Амон (Оксус), Каспийское море и Астрахань до Таны (Азова); другой протянулся от Багдада и Тавриса до Трапезунда и Севастополя; Тана, хотя и была под монгольским владычеством, принадлежала генуэзцам и венецианцам; у них были консулы в Трапезунде и Севастополе7.
Генуя с трудом восстанавливалась после урона, который причинила ей война с Венецианской республикой; ей пришлось предоставить венецианцам полную свободу торговли в своей колонии Тана, а вскоре после этого венецианцы заключили договор с Египетским Суданом, оказавшийся очень вредным для Генуи. Генуэзская торговля открыла иной торговый путь в Болгарии; и, когда Тана, или Азов, перестала принадлежать только венецианцам, переходя под владычество монголов, генуэзцы снова сделали ее «складом» для своих товаров.
Генуэзцы утратили свое могущество в Крыму в 1475 г. Турки, призванные татарами (несправедливости, совершаемые генуэзцами, настроили татар против Менгли-Гирея, который покровительствовал этой алчной колонии), захватили Кафу, Солдаю, Сембало и даже Тану на Дону. В то же время новые победители положили конец Готскому и Феодорийскому княжествам, установили гарнизоны в основных городах, в первую очередь на побережье, и тем самым стеснили крымских ханов. В то время, до 1584 г., последние были скорее союзниками Порты, нежели подданными, которых ей, как увидим далее, удавалось назначать по своей воле или по крайней мере подтверждать их назначение, когда они имели достаточно дерзости, чтобы самостоятельно занимать престол. Оттоманы сначала учредили в Кафе санжаг, а затем бейглер-бейглик, который управлял всеми их владениями в Крыму, на Дону и, наконец, на берегах Азовского моря. Более того, они оставили сильный гарнизон в этом городе, чтобы держать ханов на почтительном расстоянии. Поскольку турки закрыли вход в Черное море для всех европейцев, торговля почти полностью прекратилась, и весь экспорт городов Крыма с тех пор состоял лишь из местной продукции и из рабов.
Магомет II, будучи уверенным в преданности Менгли-Гирея, назначил его ханом Крыма в 883 г. от хиджры (1478-1479), после того как заставил его подписать соглашение, которым признавалась феодальная подчиненность Крыма Оттоманской империи. Когда власть над Крымом попала в руки Менгли-Гирея, количество татар среди жителей было незначительным; но войны, которые Менгли-Гирей вел на берегах Волги, предоставили ему случай увести в Крым несколько тысяч ногайцев, которым и пришлось здесь обосноваться. Его наследники заселили таким же образом Кубань и местность, расположенную между Доном и Днестром.
Как мы уже говорили, крымские ханы были скорее союзниками, нежели подданными Порты, но в 1584 г., после того как Магомет-Гирей осмелился выйти из повиновения великому султану, султан Мурад назначил другого хана, отправив великого визиря во главе армии, чтобы покарать Магомета за неподчинение и обеспечить признание нового суверенного правителя. С тех пор часто свергаемые и порою отзываемые по воле великого султана ханы были всецело подчинены капризам Порты. Однако хотя эта госпожа и была властна возводить на престол, кого ей заблагорассудится, она всегда считалась с желанием тех, кто перед смертью сам назначал себе преемника.
Среди ханов, которые успешно правили, следует упомянуть Гари-Гирея8, Ислам-Гирея9 и Хаджи-Селим-Гирея10. В пору царствования последнего венецианцы бесплодно попытались возобновить свою торговлю в Крыму: два богато снаряженных корабля не были пропущены таможней, хотя и запаслись фирманом великого султана; диван, будучи заодно с таможенником, принял во внимание приводимые им доводы и, невзирая на полученные деньги, запретил венецианцам плаванье по Черному морю.
Тот же Селим-Гирей, разбив во время одного военного похода австрийцев, поляков и московитов, спас уже почти спущенное знамя своей религии и поправил приходившие в упадок дела Оттоманской империи; янычары хотели возвести его на константинопольский трон, но он отказался всходить на трон посредством предательства и усмирил возмущение янычар тем, что попросил и получил у великого визиря в качестве награды позволение совершить путешествие в Мекку11. До самой смерти он имел большой вес в Турции, и Порта в благодарность за его услуги провозгласила, что только его потомки смогут занимать крымский трон; с тех пор так и было.
В 1711 г., в царствование Девлет-Гирея, двадцать четвертого хана, Петр Великий, окруженный турками и татарами, оказавшийся в крайнем положении и лишенный возможности добыть провизию, в целях спасения армии заключил Прутский договор, по которому обязался вернуть Азов.
Татарские набеги вынудили императрицу Анну объявить войну великому султану как сюзерену Крыма; в 1736 г. маршал Миних во главе русской армии проник на полуостров и предал все огню и мечу. В следующем году маршал Ласси сжег город Карасу-Базар и множество татарских деревень. Он вернулся в Крым следующей весной, но опустошения, причиненные предыдущей кампанией, заставили его повернуть обратно.
В 1757 г. Алим-Гирей, тридцать четвертый хан, повысил для ногайцев налоги и повинности, чем начал отвращать от себя народные симпатии; несколько позже он нарушил фундаментальные татарские законы, назначив одного из своих сыновей сераскером буджакской орды в ущерб братьям усопшего; наконец, новые унижения заставили ногайцев восстать. Этими настроениями воспользовался Крым-Гирей, который вскоре будет фигурировать в этом историческом очерке; образ действий, с помощью которых он проложил себе дорогу к трону, показывает размер его гения, величие его мужества и богатство его возможностей. Достигнув своей цели, он показал себя исполненным почтения по отношению к Алиму12 и другим смещенным султанам. Благодушный, любезный с простым народом, сильный и величественный с великими, справедливый и либеральный, единственное, в чем он вызывал упреки, так это в чрезмерной строгости и в приступах гнева, которым он не был хозяином; но при этом остается неоспоримой истиной, что хорошие качества этого правителя преобладали над его недостатками13.
Лишенный власти в 1764 г., он был возвращен на трон четыре года спустя, поскольку Порта раскаялась в том, что сместила его. Когда началась война между Турцией и Россией, Крым-Гирей во главе 50-тысячного татарского войска и 120-тысячной турецкой армии совершил набег на новую Сербию и сжег всю страну. Армия его, состоявшая из азиатов, была почти полностью истреблена холодом. Прибыв в Бендеры, он почувствовал сильный приступ ипохондрии; лекарь-грек, подкупленный валашским воеводой, прописал ему снадобье, действие которого лишь подтвердило подозрения, вызванные тем, кто это снадобье приготовил. Крым-Гирей умер спустя два дня после того, как выпил микстуру. Ему было пятьдесят пять лет, семь из которых он правил страной. Никогда больше ханы не были любимы татарами и, возможно, не заслуживали быть таковыми14.
Двое его преемников были низложены почти сразу после избрания. Между тем ожесточенная война продолжалась, и русские войска пожинали лавры побед. В 1771 г. князь Долгорукий овладел Крымом; императрица с согласия татар возвела на трон молодого Сахеб-Гирея. Новый верховный глава по обоюдному согласию с народом отрекся от всякой связи с Портой, и Крымское царство было провозглашено независимым и находящимся под покровительством его новой союзницы — России. В следующем году Сахеб уступил императрице города Керчь, Еникале, Кильбурн на Днепре. Правивший в то время Мустафа III вознамерился разрушить эти новые договоренности. Он назначил нескольких ханов, но оказался не в состоянии их поддержать. Тогда он попытался найти пути примирения с Сахебом, который в результате этой интриги заслужил немилость при петербургском дворе; на его место был назначен его брат Девлет, но новые интриги еще сильнее отдалили его от России. Наконец, в 1774 г. заключили Кайнарджийское соглашение, которое зафиксировало независимость Крыма. По этому договору Россия владела Керчью, Еникале, Кильбурном, и Порта дозволяла ей свободное хождение кораблей по всем морям, омывающим берега Оттоманской империи. Была оговорена независимость татар и свобода выбора главы государства из потомков Чингиз-хана; тем не менее, за великим султаном сохранялись духовное верховенство и права, определенные для халифов, а также наделение властью хана. О своем приходе к власти тот должен был официально объявить при двух дворах, заказать всеобщие молитвы за великого султана во всех мечетях, получить от константинопольского кадилескера мюраселех, или (кади) судейскую грамоту, и, наконец, отчеканить монету со знаком оттоманского султана.
Сахеб оказался в милости: он был признан императрицей, а великий султан вручил ему царские знаки отличия. Однако значительная партия, которая оставалась у Девлет-Гирея, сумела воспользоваться природным непостоянством татар; недовольные тем, что основные центры Крыма находятся под властью России, они восстали против своего нового правителя; тот бежал в Константинополь, а Девлет-Гирей был назначен татарами ханом и вскоре получил от великого султана правительственные знаки отличия. Россия поспешила вмешаться: с помощью сильной армии она помогла в осуществлении амбициозных планов брату последнего хана, Шагин-Гирею, который во главе ногайцев атаковал Девлета. Между противоборствующими сторонами завязалась битва, в которой армия Шагин-Гирея при поддержке России одержала полную победу. Девлет попросил помощи у Константинополя, но, поскольку императрица отправила новую армию, дабы обеспечить исполнение Кайнарджийского соглашения, Порта покинула Девлета, согласилась с назначением Шагина, и было признано, что мир между двумя державами не нарушался.
Шагин пожелал ввести в своих войсках европейскую дисциплину, превосходство которой осознавал; он отдал на откуп доходы от своих владений, не обращая ни малейшего внимания на недовольство, вызываемое сборщиками налогов; продемонстрировал слишком явное расположение к обычаям русских и христиан и тем самым вызвал ненависть своих подданных, испытывавших зависть, вызванную предпочтением, которое, как казалось, получали иностранцы. Образовались партии, амбициозные вожди для которых нашлись даже в семье Шагина. Россия, которую революция лишала влияния в Крыму, поспешила поддержать князя. Порта после безрезультатного требования провозгласить акт независимости, по которому татары предоставлялись бы самим себе, а соседи не вмешивались бы в их дела, закончила со своей стороны тем, что поддержала партию, противостоящую Шагин-Гирею. Русские наголову разбили татар вблизи Бахчи-Сарая, завладели Кафой и разгромили в Балаклаве хана Селима, который был снова призван великим султаном. Весь Крым снова оказался в подчинении Шагину, которого Порте пришлось снова признать.
Версальский кабинет воспользовался доверием к себе со стороны Порты, чтобы заставить ее подписать в 1779 г. конвенцию, разъясняющую Кайнарджийский трактат. Основные пункты гласили: полное признание этого договора; согласие России на то, чтобы хан, свободно избранный татарами, отсылал султану протокол своего избрания, дабы получить от султана духовное подтверждение своей власти; обещание России вывести свои войска и т. д.
В декабре 1781 г. Крым был опустошен самой ужасной нищетой. После выселения христианских подданных сельское хозяйство оказалось почти полностью развалено и население значительно уменьшилось. Среди ногайцев и на Кубани вспыхнули новые восстания, все порты Черного моря были блокированы русскими, действиями которых руководил хан. Эти внутренние изменения и беспрестанные волнения заставили императрицу окончательно овладеть Крымом и Кубанью. Князь Потемкин, занятый этой важной операцией, завершил ее столь же искусно, сколь и счастливо в начале 1782 г. Шагйн-Гирей отрекся от престола и уступил Екатерине Кубань и полуостров Тамань. Новым соглашением, переданным в Константинополь 10 июня 1783 г., мир между Россией и Турцией был закреплен, а императрица обеспечила себе спокойное владение новоприобретенными пространствами.
Так исчез остававшийся осколок Монгольской империи — империи самой обширной и самой могущественной, которая когда-либо существовала на земном шаре.
1 ↑ См.: «Histoire de la Tauride», torn I, p. 33.
2 ↑ Идентичность киммерийцев и кимбров с очевидностью доказана в труде г. Пинкертона, озаглавленном «Dissertation on the scythians».
3 ↑ В качестве времени образования иностранных колоний в Крыму может рассматриваться нашествие Дария. Жители Средней Азии, подданные персидского царя, составлявшие его морскую армию, успели познакомиться с берегами Черного моря и вознамерились обосноваться в наиболее выгодных местах.
4 ↑ Сарматы жили в городе Тавросе, или Таврополе. Поэтому Овидий заставил вымолвить одного сармата: «Я родом из Тавроса в Скифии; мы поклоняемся там сестре Аполлона». Овидий, Понт, кн. 3, гл. 2.
5 ↑ «Histoire de la Tauride», torn I, p. 221.
6 ↑ Турки, монголы и татары — выходцы одной страны; они происходят из Восточной Скифии из-за реки Окc. Авторы возводят происхождение этих трех народов от Турка, слывущего потомком Яфета в седьмом колене. По обычаю тех времен, завоеватели величали свое потомство именем, которое они давали своей новой империи и побежденным народам.
Целые нации появлялись и исчезали одна за другой в зависимости от успехов их армий. Исконно татары были племенем, поначалу они стали соперниками, а потом подданными монголов. Татары составляли авангард армий Чингиз-Хана и его преемников. Название «татары» было первым, которое узнавали иностранцы, и это имя было дано целой нации.
Gibbon, torn 6, ch. 16, p. 176. «Histoire de la Tauride», torn II, p. 184, 186.
7 ↑ Территория, на которую распространялась торговая деятельность генуэзцев, простиралась до Китая; они также получали от короля Леона привилегию торговать во всех областях Армении от Черного до Каспийского моря.
Formaleoni, cap. 22. «Histoire de la Tauride», torn II, p. 135.
11 ↑ Этот знак милости принес ему титул Хаджи (паломник), который носят все мусульмане, посетившие храм в Мекке и могилу Пророка в Медине. С тех пор как ханы попали в вассальную зависимость от Порты, он был первым, кому была оказана такая любезность. Великий султан всегда отказывал в этой милости, опасаясь, чтобы князья, имеющие достаточно знатное происхождение, не подняли народ на захват города и не объявили себя преемниками Халифов.
«Notice des Khans de Сп'тёе», p. 421, 422.
12 ↑ Таким был, как говорит Пейсонель, конец краткого и несчастного правления Алим-Гирея, этого загадочного князя, самого развитого, самого просвещенного, самого красноречивого, самого справедливого, самого либерального и самого любезного, который когда-либо правил татарами; того, который поступал наихудшим образом, совершал грубейшие ошибки, допускал наибольшие несправедливости, сделал ничтожно мало добра и внушил самую сильную ненависть. Сильный в своих речах и слабый в делах, изобретательный в поисках возможностей и скованный в преодолении ничтожных мелочей, скорый в решениях и нерасторопный в исполнении.
Никогда действия этого правителя не совпадали с его мыслями и чувствами; это потому, что он думал и чувствовал сам, но действовал по наказу других. Он сделал мало доброго, потому что редко руководил; он сделал много дурного, поскольку всегда был руководим. Его снисходительность к своим детям возместила все его бесполезные добродетели, и можно сказать, что чужие мнения стали причиной потери его славы и репутации, обеспеченных его высокими достоинствами.
13 ↑ В его живом уме объединились непреклонные суждения и деликатный вкус. Жадный к славе, он был тверд в невзгодах, невозмутим в опасностях; он не знал страха и шел на все, чтобы достичь цели. Этот правитель имел очень редкие для мусульман знания; он был немного сведущ в географии, тактике, фортификации и даже в астрономии и химии. Он любил учиться и советовался с иностранцами с большим доверием, чем обычно это делали мусульмане.
Он не был лишен философической складки ума, что доказывают некоторые черты его характера, переданные бароном де Тоттом, близким другом этого правителя: «В нем все было устроено, — говорит этот писатель, — наилучшим образом: высокий рост, благородная осанка, изысканные манеры, величественное лицо, живой взгляд и способность становиться по собственному выбору то добродушным, то строго импозантным».
«Notice des Khans de Crim?e», c. 446; «M?moire sur les Turcs», t. Il, p. 115; Peyssonel, t. II, p. 370.
14 ↑ См.: Peyssonel, torn II, p. 370 и след. «M?moires» de Tott, tom II, p. 115.
Источник:
Монтандон Ш. Путеводитель путешественника по Крыму, украшенный картами, планами, видами и виньетами и предваренный введением о разных способах переезда из Одессы в Крым / Пер. с франц. — К: Издательский дом «Стилос», 2011. — 416 с.
Информация о книге на форуме сайта.
Комментарии
Список комментариев пуст
Оставьте свой комментарий