Загадки тавров

Большинство современных историков придерживаются мнения, что территорию современного Крымского полуострова человек начал заселять в средний период палеолита (раннего каменного века). Этот период археологической истории называют мустьерским. Он охватывает значительный временной отрезок: 100 — 40 тысяч лет назад. По всей вероятности, человек пришел из центральной Европы и с Кавказа, где найдены следы проживания человека во время раннего палеолита — в ашельский период (300 — 100 тыс. лет назад). Большинство обнаруженных в Крыму стоянок людей каменного века находятся в предгорной части полуострова, в районе Внешней и Внутренней горных гряд, где в то время были благоприятные условия для проживания и добычи пропитания. Археологические находки времен каменного века на Южном берегу Крыма незначительны, вероятно первобытные люди не жили здесь постоянно, а лишь приходили на время.

В период позднего каменного века — неолита (III тысячелетие до н. э.), когда в Крыму произошла так называемая «неолитическая революция» — переход от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству, человек поселяется на Южном берегу Крыма постоянно. Значительная неолитическая стоянка на побережье была обнаружена в 1929 году археологом Б. С. Жуковым (1892 — 1933) возле скалы Мачтовая в Нижней Ореанде.

Самые древние следы обитания человека в Гурзуфской долине, найденные до настоящего времени, относятся к периоду энеолита — переходного периода от каменного века к бронзовому. В середине 60-х годов XX века во время археологических раскопок на скале Дженевез-Кая под руководством О. И. Домбровского был обнаружен культурный слой периода раннего энеолита с остатками примитивной лепной керамики. Так что можно предположить, что Гурзуф стал местом постоянно го проживания людей именно с этого энеолитического поселения.

Крымские ученые А. А. Щепинский, П. Д. Подгородецкий и Л. А. Шумская рассчитали численность и плотность населения Крыма в энеолите, т. е. примерно 5000 лет назад. Результаты оказались поразительными! Плотность населения Крыма тогда составляла 4 человека на 100 кв. километров. На яйле, в горах и того меньше — 4 человека на 1000 кв. километров. Численность одновременно проживавшего в Крыму населения составляла тогда чуть более одной тысячи человек! Как же малозаселен был Крым в то сравнительно недалекое время. По всей вероятности, на энеолитической стоянке Дженевез-Кая, которую можно считать началом постоянного местожительства людей в гурзуфской долине, проживало одновременно не более 10 человек.

В античное время в Гурзуфе жили тавры — народность, населявшая Горный Крым и Южнобережье в первом тысячелетии до н. э. О таврах рассказывают Геродот, Страбон, Плиний Старший. Загадкой остается название «тавры», слово, созвучное греческому «таврос» — бык. Однако многие современные историки считают, что древнегреческие переселенцы-колонисты, осваивавшие берега Крыма в эллинские времена, Тавром называли Главную гряду Крымских гор — по аналогии с горным хребтом Тавр в Малой Азии. Так постепенно сложилось античное название Крыма — Таврика или Таврида («горная страна»), а местное население греки стали называть таврами («горцами»). Есть предположение, что эллины, услышав самоназвание народа, слегка переделали его на свой лад, сделав его созвучным знакомому греческому слову «тавр».

Археологами обнаружены многочисленные следы пребывания тавров в Гурзуфской долине. Кроме уже известных нам находок на скале Дженевез-Кая, летом 1963 года в урочище Осман у западного склона Аю-Дага было раскопано большое таврское поселение, существовавшее с IV века до и. э. до IV века и. э. Ученые исследовали лепные сероглиняные горшки, обломки привозных амфор и краснолаковых сосудов, позднеантичные монеты. Недалеко от этого поселения, у северного подножия Аю-Дага, на холме Тоха-Дахыр, еще в начале XX века археологом Н. И. Репниковым были обнаружены таврские захоронения — «каменные ящики».

Пожалуй, самым древним письменным упоминанием о таврах можно считать поэму Гомера «Одиссея» (IX в. до н. э.). Долгим, полным опасностей и приключений, было возвращение Одиссея домой с Троянской войны. В десятой песне поэмы Гомер рассказывает, что во время скитаний Одиссей побывал в далекой стране великанов-людоедов, где «сближаются пути дня и ночи». Племя людоедов-великанов Гомер назвал лестригонами. По описанию античного поэта, бухта, на берегах которой жили лестригоны, очень похожа на Балаклавскую бухту. Согласно повествованию, пришвартовав корабли, Одиссей отправил трех своих спутников на берег, узнать, что это за страна, куда они прибыли. Когда посланцев Одиссея привели к царю лестригонов Антифату, тот, в нарушение законов гостеприимства, «жадно схватил одного из них и сожрал». После этого лестригоны начали сбрасывать с утесов огромные камни и разбили корабли спутников Одиссея в щепки, а греков «как рыб, нанизали на колья и в город всех унесли на съедение». Только корабль Одиссея, стоявший у самого входа в бухту, сумел покинуть негостеприимную гавань. Многие современные ученые считают, что описанные Гомером лестригоны — это дикие тавры, населявшие в те далекие времена Горный Крым, в том числе и Гурзуфскую долину.

С определенной степенью вероятности можно предположить, что Одиссей побывал не только в Балаклавской, но и в Гурзуфской бухте. Не напоминают ли Гомеровские утесы, где обитали всепоглощавшие Сцилла и Харибда, с которыми довелось повстречаться Одиссею, скалы-островки Адалары в Гурзуфском заливе. Но, к сожалению, прямых доказательств пребывания Одиссея в Гурзуфе нет. Хотя эта версия в последнее время очень популярна у некоторых гурзуфских краеведов.

Античные авторы рассказывают о таврах как об очень жестоких, кровожадных дикарях, живших «войной и разбоем». По свидетельству «отца истории» Геродота (V в. до н. э.), у тавров существовали человеческие жертвоприношения: жертву оглушали ударом дубинки по голове, а затем сбрасывали со скалы. Но современные ученые это оспаривают. Хотя, по всей вероятности, пленных греков и римлян тавры убивали, по скольку рабства у тавров не было. А кормить пленных по тем временам было непозволительной роскошью.

До сих пор нет единого мнения о происхождении тавров. По наиболее вероятной версии, тавры потомки коренных жителей Крыма, населявших его горную часть в эпоху энеолита и бронзового века. Этих предшественников тавров современные историки называют «кемиобинцами» — по названию кургана Кеми-Оба близ Белогорска, с которого началось изучение кемиобинской культуры.

Пожалуй, самой таинственной и в то же время наиболее широко известной загадкой тавров остается вопрос о местонахождении языческого храма Девы — верховной таврской богини. О том, что тавры поклонялись Деве, рассказывают многие античные авторы. Эта богиня аналогична древнегреческой Артемиде и богине Диане у древних римлян. Вот уже более двухсот лет историки и археологи, изучающие древности Крыма, ищут храм Девы — главное таврское святилище.

С культом таврской богини Девы связан эллинский миф об Ифигении, который лег в основу трагедии древнегреческого драматурга Еврипида (около 410 года до и. э.) «Ифигепия в Тавриде».

Согласно мифу, микенский царь Агамемнон, отправляясь на Троянскую войну, по совету оракулов, должен был принести в жертву богам свою юную дочь Ифигению. Однако Ифигению спасла богиня Артемида, в самый последний момент заменив невинную девушку жертвенной ланью, а саму Ифигению Артемида перенесла в Тавриду и сделала жрицей в храме Девы. Теперь уже Ифигения приносила в жертву Деве мореплавателей, потерпевших кораблекрушение у диких берегов ее новой родины. Случилось так, что однажды Ифигения чуть было не погубила своего родною брага Ореста и его друга Пилада, которые прибыли в Тавриду, чтобы похитить статую Артемиды, но были схвачены таврами. Узнав, что пленники — эллины, Ифигения решила принести и жертву одного из них, а другого отпустить в Грецию с весточкой о себе. При этом она предложила обреченным пленникам самим решить, кто отправится домой. Благородные Орест и Пилад стали уступать друг другу право вернуться на родину. Слушая их спор, таврская жрица вдруг узнала своего брата, с которым они расстались, когда Орест был еще ребенком. Ифигения вместе с братом и его другом обхитрили царя тавров Фоанта, захватили корабль и бежали в Грецию. Там Ифигения стала жрицей храма Артемиды в Афинах, а Пилад женился на прекрасной Электре, сестре Ореста и Ифигении.

Миф об Ифигении отразился в южнобережных топонимах — скалы Орест и Пилад, грот Дианы (Артемиды) у мыса Фио-лент, скала Ифигения у села Парковое, поселок Партенит (от греч. слова «партенос» — Дева) у восточного отрога Аю-Дага. Многие современные ученые верят, что храм Девы действительно существовал. Однако точное его месторасположение пока не установлено. Одни полагают, что храм Девы находился на мысе Фиолент близ Севастополя, другие ищут главное таврское святилище на Аю-Даге или в Партените.

Наиболее изучены таврские захоронения — «каменные ящики», памятники таврской культуры. Более или менее ясную картину быта древнейших жителей нашего полуострова дают материалы археологических раскопок таврских поселений. Следы культовых таврских сооружений до недавнего времени обнаружить не удавалось. И лишь сравнительно недавно, в 1981 году, в горах над Гурзуфом в районе перевала Гурзуфское седло были вскрыты остатки таврского языческого святилища. Это сооружение датируется III веком до н. э. — III веком н. э. Так может быть это легендарный храм Девы? Не будем спешить с выводами. Тем более что, по свидетельству античных авторов, от моря к храму вела лестница в сорок ступеней, то есть святилище располагалось недалеко от берега. Храм Девы вполне мог находиться в Аю-Дагских бухтах и в балке Дианы на мысе Фиолент. А. С. Пушкину, в 1820 году побывавшему в Георгиевском монастыре на Фиоленте, принадлежат строки:

Вместе с тем, вполне возможно, что главное таврское святилище не всегда находилось на одном месте. Первоначально храм Девы действительно мог быть на Фиоленте, недалеко от Балаклавской бухты. Однако после того, как в конце V века до н. э. неподалеку греками был основан город Херсонес, тавры могли перенести свой главный храм в глубь территории, возможно, на скалистые отроги Медведь-горы. Но со временем и это место оказалось не столь безопасным — морской торговый путь эллинов, связывавший Боспор и Херсонес, проходил мимо Аю-Дага. И тогда тавры могли перенести храм Девы в недоступное для чужестранцев место на перевал Гурзуфское седло, где он и просуществовал довольно долго.

Многие исследователи Крыма вплоть до середины XX века считали, что остатки сооружений на Аю-Даге когда-то принадлежали таврам. Особенно впечатляюще выглядит так называемое «кольцеобразное укрепление» на вершине горы, там, где тропа, ведущая по северному склону Аю-Дага на его вершину («артековская тропа»), заканчивает подъем и входит в густой лес. В плане это оборонительное сооружение имеет форму кольца диаметром 150 метров, его общая площадь — около 2 га, длина но периметру — примерно 500 метров. Стена сложена из огромных необработанных глыб габбродиабаза и установлена на грунт без фундамента. Толщина стены составляет 2 — 2,2 метра. На некоторых участках стены сохранились остатки небольшого парапета. Полная высота стены была не менее 3 метров. С внешней стороны стены угадываются остатки четырнадцати небольших прямоугольных и четырех полукруглых башен. Кладка стены «кольцеобразного укрепления» примитивна, поэтому еще сравнительно недавно его считали таврским. Однако раскопки 1969 года опровергли эту версию. Как выяснилось, «кольцеобразное укрепление» было построено в VIII веке и заброшено не позднее X века, в средневековье. В шурфах, заложенных внутри укрепления, найдено лишь несколько мелких обломков амфор VIII — X веков. Это свидетельствует о том, что люди здесь постоянно не жили. Вероятно, в этом убежище, возведенном на случай военной опасности, укрывали небоеспособную часть населения окрестных поселков, домашний скот, имущество. Скорее всего «кольцеобразное укрепление» на вершине Аю-Дага возвели во время нашествия хазар в Таврику.

Цивилизация тавров была примитивной — жили они родоплеменным строем, в полуземлянках и легких хижинах, обмазанных глиной. Основными занятиями тавров были мотыжное земледелие и пастбищное скотоводство. Немалое место в жизни тавров занимали охота и рыболовство. Орудия труда и предметы быта были в основном из кремня и бронзы, железо использовалось мало. Период обитания тавров в Гурзуфской долине — с I тысячелетия до и. э. до первых веков н. э.

Начиная с VI века до н. э. побережье Таврики начали осваивать греческие переселенцы. Самыми крупными греческими городами античного Крыма были Херсонес (современный Севастополь) и Пантикапей (современная Керчь) — столица Боспорского царства, образованного в начале V века до н. э. Но до сих пор следов греческих поселений на Южном берегу Крыма, в том числе в Гурзуфской долине, не обнаружено. Хотя не следует забывать, что уровень Черного моря в то время был ниже современного на 4 — 5 метров, и часть южнобережной земли, которая тогда была сушей, сейчас находится под водой. Поселения древних греков в Таврике были небольшими по площади (например, площадь Херсонеса не превышала 40 га). Так что, можно предположить, что эллинские селения на Южном берегу Крыма оказались скрытыми Черным морем.

В середине I века до н. э. греческие города в Таврике попали в сферу влияния Римской империи. В 60-е годы I века н. э. легат римской провинции Мезия Тиберий Плавтий Сильван совершил военный поход в Таврику для усмирения скифов и сарматов. После этого в Крыму на постоянной дислокации остались части римских войск из состава XI Клавдиева, I Италийского, V Македонского легионов Мезийской армии Рима. Центром почти двухсотлетнего пребывания римлян в Крыму был Херсонес. На Южном берегу Крыма, на мысе Ай-Тодор, недалеко от современного «Ласточкина гнезда», римляне построили крепость Харакс, где размещался второй по численности римский гарнизон. Крепость Харакс контролировала значительную часть Южнобережья, в том числе гурзуфскую долину. Крепость обеспечивала безопасность мореплавания греческих и римских кораблей между Боспором и Херсонесом. Необходимость укрепить берег возникла после того, как около 50 года н. э несколько римских военных кораблей, возвращаясь с Боспора после подавления антиримского выступления боспорского царя Митридата VIII, попали в сильный шторм и были выброшены на берег Гурзуфской бухты. Римских легионеров убили тавры, а их имущество, вероятно, было принесено в жертву богине Деве в святилище на перевале Гурзуфское седло. Скорее всего, именно эти военные трофеи тавров и составляют большую часть находок, обнаруженных во время археологических раскопок таврского храма. Часть этих находок сейчас экспонируется в Ялтинском историко-литературном музее.

Можно предположить, что римские легионеры I Италийского, V Македонского и XI Клавдиева легионов в течение I — III веков н. э. много раз бывали в Гурзуфской долине. Ведь римскую крепость Харакс на мысе Ай-Тодор и Гурзуфскую долину разделяют всего 17 километров, и вряд ли активные римляне отсиживались за стенами Харакса. За двести лет пребывания на Южном берегу Крыма они наверняка совершили не одну вылазку.

Крепость, построенная византийцами в Гурзуфе на скале Дженевез-Кая, простояла более девяти веков. Она пережила периоды подъема и упадка, но на протяжении всего своего существования это было самое мощное фортификационное сооружение своего времени на Южном берегу Крыма.

Под влиянием византийцев местное население Гурзуфской долины стало принимать христианство. Недалеко от Гурзуфской крепости археологи обнаружили остатки небольшого одноапсидного христианского храма, построенного в VI веке. Это один из первых христианских храмов на Южном берегу Крыма. Он был построен в Гурзуфе за 400 лет до принятия христианства Киевской Русью.

В первой половине VIII века на территории, прилегающей к Гурзуфу, была образована Готская епархия, первым архиепископом которой стал Иоанн Готский, уроженец Партенита. У восточного подножия Аю-Дага преподобный Иоанн основал монастырь святых апостолов Петра и Павла. Этот монастырь был его резиденцией. В 787 году Иоанн Готский возглавил антихазарское восстание, вспыхнувшее во всей Таврике. К этому времени Таврика была под властью Хазарского каганата. Подавляя это восстание, хазары разрушили многие укрепления местного населения, в том числе Гурзуфскую крепость, которая была восстановлена лишь в X веке. Монастырский комплекс на Аю-Даге просуществовал до конца XV века.

 

 

Источник:

Максимовский А. Н. Гурзуфские тайны. — Симферополь: Бизнес-Информ, 2006. — 64 с, илл.

 

Информация о книге на форуме сайта.