Женский костюм варваров Юго-Западного Крыма в VI-VII вв.

(по материалам могильника у с. Лучистое)

Э.А. Хайрединова

В письменных и иконографических источниках отсутствуют данные об одежде крымских готов в эпоху раннего средневековья. Единственным источником для нас могут служить результаты археологических исследований могильников, оставленных названным народом. Крымские готы хоронили умерших в прижизненной (не специальной погребальной) одежде, о чем свидетельствуют следы поношенности и ремонта на многих металлических деталях костюма и украшениях. Текстильные остатки, сохраняющиеся только в виде фрагментов на окисленных металлических элементах одежды, находившихся с ними в соприкосновении, не дают возможности полностью восстановить фасон одежды. Поэтому костюм можно изучать в основном по составляющим единый гарнитур функциональным деталям одежды (пряжки и фибулы) и служившим украшениями бусам, подвескам, серьгам, браслетам и перстням. Фасон одежды можно реконструировать на основании расположения вещей, зафиксированных in situ на костяке, а также используя сравнительные данные археологических исследований в других регионах расселения германских племен.

Открытая в 1959 г. в крипте базилики Сен-Дени богатая могила с текстильными остатками дает представление о женской одежде эпохи раннего средневековья. Исследователи связывают это погребение с меровингской королевой Арегондой, умершей в конце VI в. – начале VII в. Королеву похоронили в рубашке из тонкой шерсти, поверх которой при помощи широкого пояса с пряжкой застегнули платье из фиолетового шелка. На груди к платью небольшими фибулами была пристегнута длинная накидка из красно-коричневого шелка с широкими рукавами. Покрывавший голову платок скреплялся на груди большой булавкой. Одетые на ноги чулки из тонкой шерсти подвязывались перекрещенными ремешками с металлическими наконечниками. Невысокая обувь из тонкой кожи застегивалась на лодыжке маленькими пряжками (Fleury, France-Lanord, 1979: 27-89; Périn, 1997: 24).

В VI-VII вв. крымские готы хоронили взрослых женщин в парадном наряде с парой фибул на груди и с большой пряжкой на поясе. В погребениях фибулы всегда лежат вдоль плечевых костей головками вниз. Обычай носить с костюмом с большой пряжкой пару одинаковых фибул на плечах складывается в V в. на Среднем Дунае, под влиянием римской провинциальной моды в среде разноплеменной верхушки гуннского государства. В VI в. он остался только у визиготов, остготов и готов Крыма (Bierbrauer, 1975: 80-84; Амброз, 1995: 61). Широким ремнем с большой пряжкой крымские готки подпоясывали верхнее платье. Фибулами пристегивали наплечную одежду. Это могла быть накидка из легкой ткани, либо плащ с широкими рукавами. Косвенно присутствие накидки или плаща в костюмах крымских готок подтверждает расположение бисера, которым обшивали края одежды. Так, в захоронении 1 первой четверти VII в. из склепа 100 могильника у с. Лучистое, кроме бус из ожерелья, найдено несколько сотен стеклянных бисерин черного, синего и зеленого цвета и более 40 мелких, плоских янтарных бусинок. При зачистке костяка их положение было зафиксировано in situ. Две полоски бисера шириной 4-5 см лежали вдоль фибул и костей рук до уровня пояса. Такая же полоса из бисера прослежена под костями черепа и шейными позвонками {рис. 1, 1). Положение бисера отметило края одежды. Таким образом могли быть обшиты только борта плаща или накидки, пристегнутой к платью фибулами (рис. 1, 2В). Удалось зафиксировать и узор, который образовывали нашитые бисерины и бусы. Вдоль края борта плаща, на расстоянии 2,5-3,0 см одна от другой, располагались мелкие, плоские янтарные бусинки. Свободное пространство занимали синие и черные шаровидные бисерины, а вдоль них — зеленые и желтые цилиндрические бусинки (рис. 1, 2А).

Помимо пряжки и фибул женский костюм включал бусы, серьги, браслеты, кольца, перстни, а иногда орудия труда и туалетные принадлежности. Рассмотрим все названные компоненты костюма по отдельности.

В VI-VII вв. крымские готки застегивали широкие пояса большими пряжками различных форм. В VI в. – первой половине VII в. бытовали пряжки с прямоугольными щитками, во второй половине VI-VII вв. — орлиноголовые пряжки¹. Большие пряжки с прямоугольным щитком из Лучистого по декору представлены тремя типами: с резным или вытисненным геометрическим орнаментом, с вычеканенным в центре равноконечным крестом и с изображением льва. Пряжки с вытисненными крестами в Крыму носили во второй половине VI – первой половине VII вв., а пряжки с изображением льва только в первой половине VII в. Названные пряжки известны только в Крыму. По форме и конструкции язычка и щитка они близки германским пряжкам. Однако их декор характерен для византийской продукции. Вероятно, эти пряжки производились в Херсонесе (Айбабин, 1990: 29-31, рис. 24, 1-7; 25, 1; 26, 1).

В середине VI в. по привозным гепидским образцам в Крыму начинают производить местные орлиноголовые пряжки, бытующие до конца VII в. Происходящие из Лучистого южнокрымские орлиноголовые пряжки распределяются по пяти вариантам, выделенным по длине держателя кольца — пластины, припаянной и закрепленной заклепками к передней стороне щитка и соединяющей его с кольцом. Ранние пряжки сделаны с коротким держателем кольца, поздние — с самым длинным (Айбабин, 1990: 32-34).

Перечисленные большие пряжки укреплялись на ремне из кожи толщиной 0,3-0,5 см. Ремень вставлялся между верхней и нижними пластинами щитка. С обратной стороны нижняя пластина усиливалась 3-6 узкими, вырезанными из меди пластинками, скрепленными со щитком заклепками-гвоздиками. Остатки кожи часто фиксируются между щитком и нижней пластиной больших пряжек. В месте крепления пряжки ремень по ширине равен щитку (от 4,8 до 6,4 см). К концу ремень сужался — прорезь кольца уже щитка на 0,4-1,4 см (Хайрединова, 1999: 335; Хайрединова, 2000: 93).

Многие пряжки поношены и сохраняют следы ремонта. Наиболее распространенный вид ремонта — замена тыльной части кольца пряжек. Именно на эту часть приходилась основная нагрузка при застегнутом ремне. Вместо сломанной детали к кольцу при помощи заклепок закрепляли бронзовый стержень с расплющенными концами. У некоторых орлиноголовых пряжек после долгой носки на отдельных участках с орнаментом образовались отверстия и трещинки. При ремонте с обратной стороны щитка на поврежденные участки были напаяны медные пластины. Язычки пряжек обычно отливались из серебра со скобой, при помощи которой они укреплялись на кольце. Сломанные скобы заменяли бронзовыми или железными, укрепленными на пасту внутри полого язычка. При починке орлиноголовой пряжки из склепа 54 могильника ее щиток, по размерам и декору характерный для ранних пряжек, соединили с длинным держателем кольца 4 варианта второй половины VII в. (Хайрединова, 2000: 119, рис. 5).

Рис. 1. Погребение 1 из склепа 100 с орлиноголовой пряжкой 2 варианта. I — план погребения (А — костный тлен); 1 — бронзовые серьги; 2 — стеклянный бисер и янтарные бусы; 2А — схема их расположения на обшивке краев плаща; 2В — реконструкция костюма погребенной; 3 — серебряная орлиноголовая пряжка; 4 — ожерелье (рис. 6, 2); 5 — бронзовые фибулы и цепь, стеклянные и янтарные бусы (рис. 6, 1, 3-5); 6 — железный нож; 7 — бронзовые браслеты.

Женский пояс с большой пряжкой застегивался справа налево, так же, как и мужские пояса. В погребениях пряжки располагались кольцом вправо. Однако, в ряде случаев, зачищенные in situ большие пряжки лежали иначе: кольцом влево и с перевернутыми изображениями на щитках. При таком положении пряжки ремень должен был застегиваться слева направо. Пояс с прикрепленной наоборот пряжкой мог принадлежать женщине-левше. В подтверждение этого отметим, что ножи и маленькие пряжки, которыми застегивали сумочки, на этих костяках лежат на правой стороне, тогда как в остальных — слева. Прикрепленными к поясу справа сумкой и ножом удобно пользоваться левше.

Рис. 2. Реконструкция костюма с двупластинчатыми фибулами и пряжкой с изображением льва на щитке. Склеп 102, погребение 3. Первая половина VII в.

К ремню с большой пряжкой сбоку подвешивали железный нож, вероятно, как вещь, необходимую во время еды. Почти все ножи (длина 9-17 см) имели деревянную рукоять и вставлялись в деревянные ножны. У ножа из склепа 113 первой половины VII в. рукоять выполнена из рога животного. В некоторых захоронениях помимо большой, орлиноголовой пряжки, зачищено по одной (в одном случае — две) маленькой пряжке. Большинство из них железные, овальной или В-образной формы. В двух комплексах второй половины VII в. обнаружены бронзовые, цельнолитые пряжки типа «Сиракузы» и с щитком в форме равноконечного креста. Небольшие пряжки в гарнитурах с широкими поясами служили для скрепления нижней одежды (Амброз, 1995: 43). Ими также могли застегивать сумочки с небольшими предметами (игла, зеркало и т. д.), или дополнительный ремень, к которому подвешивали нож и сумочку. Кресало с кремнями является характерным атрибутом мужских захоронений. Однако в женском погребении 12 из склепа 54 обнаружено кресало с кремнями, лежавшими, вероятно, в специальной сумочке. Из орудий женского труда в могилах лишь изредка встречаются иголки, которые, видимо, укладывали в сумочку, подвешивавшуюся к поясу. Пряслиц и ножниц в могилах нет. Среди туалетных принадлежностей в погребениях присутствуют только зеркала.

В наборе с большой пряжкой крымские готки носили двупластинчатые и пальчатые фибулы различных типов. Большие двупластинчатые фибулы из Крыма вырезаны из серебряной пластины. С обратной стороны они укреплены медными пластинами или стержнями. По декору и длине данные фибулы представлены тремя вариантами: 1—с рельефными декоративными накладками на головке длиной 18-22,5 см; 2 — без накладок длиной 15-19,2 см; 3 — длиной 7,3-13,9 см. Фибулы первого варианта бытовали во второй половине VI – первой четверти VII вв., второго варианта — в первой половине VII в., тогда как самые маленькие фибулы третьего варианта продолжали использовать и в третьей четверти VII в. В погребении 5 склепа 10 обнаружены пара фибул первого варианта с подрезанными узкими краями ножек. Названное погребение совершено во второй половине VII в., когда из моды вышли длинные и стали носить более короткие двупластинчатые фибулы. Поэтому «устаревшие» фибулы, в соответствии с новой модой, укоротили (Айбабин, 1995: 133, 139, рис. 8, 1; 9). Следует отметить, что в Юго-Западном Крыму двупластинчатые фибулы были составной частью костюма с большими пряжками с прямоугольными щитками с вытисненными изображениями креста или зверей (рис. 2), а также с орлиноголовыми (рис. 3).

В конце VI – первой половине VII вв. в Юго-Западном Крыму в наборе с большими пряжками наряду с двупластинчатыми застежками использовали и пальчатые фибулы типа Удина-Планис. У фибул типа Удина-Планис из Подунавья и Франции конца V – первой половины VI вв. декор выполнен глубокой кербшнитной резьбой и пуансоном, а на боковых сторонах ножки отлиты клюющие птицы. Фибулы из погребения конца VI – первой половины VII в. из склепа 77 выполнены из серебра и покрыты позолотой. По технике орнаментации они отнесены к варианту 2. На их головке при отливке исполнены схематичные изображения вьюнков, подправленные резцом. Головка и ножка украшены гнездами с гранатовыми вставками (рис. 4, 4, 5). На ножке вместо клюющих птиц отлиты выступы с двумя отверстиями. В Лучистом фибулы типа Удина-Планис лежали в погребении с большой пряжкой с вытисненным изображением креста на щитке (рис. 4, 7; 5).

Рис. 3. Реконструкция костюма с орлиноголовой пряжкой 2 варианта из склепа 42, погребения 1. А — остатки нити у основания спинки двупластинчатой фибулы из склепа 89.

В VII в. в состав гарнитура с большими пряжками входят боспорские парные или привозные из Поднепровья и Подунавья непарные фибулы.

Носившиеся с большими пряжками боспорские пальчатые фибулы из Лучистого по декору ножки представлены двумя типами: 1 — с завитками (так называемые фибулы «керченского» типа); 2 — с концентрическими ромбами. Ножки пальчатых фибул с завитками украшены по бокам гнездами для вставок. Дунайские прототипы названных фибул изготовлялись во второй половине V – первой половине VI в. На Боспоре эти фибулы находились в употреблении во второй половине VI – первой половине VII в. В Юго-Западном Крыму они известны только в комплексах с орлиноголовыми пряжками второй половины VII в. (Айбабин, 2000: 21).

Пальчатые фибулы с концентрическими ромбами на ножке по технологии исполнения орнамента делятся на два варианта. В первой половине VI в. в Подунавье и Италии изготовляли фибулы варианта 1 с кербшнитной резьбой. Декор фибул из Лучистого варианта 2 подправлялся резцом после отливки (Айбабин, Хайрединова, 1996: 90). Эти фибулы носили в первой половине VII в. в наборе с большими пряжками с прямоугольными щитками, украшенными вытисненными изображениями креста или льва.

Описанным застежкам близки бронзовые фибулы с концентрическими ромбами на ножке, известные пока только по материалам раскопок могильника у с. Лучистое (рис. 6). Они отлиты с выступами в виде птичьих голов на боковых сторонах ножки. Их головки, в отличие от упомянутых выше керченских фибул, украшены радиальными линиями. Эти фибулы бытовали в первой четверти VII в. Их одевали в наборе с орлиноголовой пряжкой 2 варианта (рис. 1).

Происходящие из Подунавья византийские широкопластинчатые подвязные и литые с ложноподвязным приемником фибулы (Uenze, 1992: 146-159) малочисленны в крымских погребениях. Они найдены по одной, или вместе с однотипными, но отличающимися размерами и декором фибулами, либо в паре с фибулами другого типа (Айбабин, Хайрединова, 1996: 501-502, рис. 6, 15; 7, 1). Названные бронзовые и серебряные фибулы характерны для погребений с большими пряжками с вытисненным изображением льва на прямоугольном щитке первой половины VII в. Такие же, но выполненные из железа фибулы носили в VII в. с орлиноголовыми пряжками (Хайрединова, 2000: 127, рис. 13).

Рис. 4. План и инвентарь погребения 1 из склепа 77. Конец VI – первая половина VII в.

В первой четверти VII в. в Крыму в моду входят днепровские пальчатые и двупластинчатые антропоморфно-зооморфные фибулы. Пальчатые фибулы днепровского круга по декору разделены на три типа: 1 — с концентрическими кругами с точкой, II — с 8-видными завитками; III — с бордюром из птичьих голов (Айбабин, 1990: 22-24). Литые двупластинчатые антропоморфно-зооморфные фибулы по форме щитка разделены на четыре типа: I — многоглавые фибулы со щитком, подобным щиткам пальчатых фибул; II — двуглавые фибулы с грушевидным щитком; III — многоглавые с овальным щитком; IV — двупластинчатая фибула со щитком с прямыми боковыми сторонами и закругленным краем (Айбабин, 1990: 25-26). Крымские готки использовали днепровские фибулы до конца VII в. Их приспосабливали под местный костюм — носили по две на плечах, головками вниз, в наборе с орлиноголовой пряжкой. Следует отметить, что днепровские фибулы, объединявшиеся в пару для костюма с большой пряжкой, всегда разнотипны и отличаются друг от друга по размерам. Так, фибула, носившаяся на правой стороне груди, обычно на 3,5-4,0 см длиннее фибулы, застегнутой слева (Хайрединова, 2000: 96). Парные днепровские фибулы характерны только для детских погребений (Айбабин, 1990: 25).

Рис. 5. Реконструкция костюма с фибулами типа Удина-Планис и пряжкой с изображением креста на щитке. Склеп 77, погребение 1. Конец VI – первая половина VII в.

Уникальны фибулы из Лучистого с бордюром из зооморфных выступов на головке конца VI – первой половины VII вв. Фибулы являются примером стиля, характерного для мастеров Юго-Западного Крыма. Фибулы имитируют украшения скандинавского I звериного стиля и содержат черты, характерные для гепидских и остготских изделий (Айбабин, 1990: 24, 200, рис. 21).

Фибулы, как и пряжки, долгое время находились в употреблении. Об этом свидетельствуют следы ремонта на игольном аппарате — функциональной детали многих фибул. При ремонте поломанные игла и пружина заменялись на железные.

В одежде крымских готок фибулы выполняли не только роль застежек, но и являлись своего рода нагрудным украшением. Часто фибулы соединяли нитями с бусами или цепями с различными подвесками.

Низки, соединявшие фибулы, образованы 11-36 крупными бусами из стекла, янтаря, меловой породы, известняка или горного хрусталя. Бусы нанизывались на толстую нить, концы которой привязывались к пружинам фибул. Остатки нити часто фиксируются на обратной стороне фибул и их игольном аппарате. Вместе с бусами на нить иногда навешивали колокольчики, бронзовые перстни и подвески, а в некоторых случаях и золотые подвески-«городки». Иногда несколько крупных янтарных бусин подвешивали на нити к одной из фибул.

Цепи, украшавшие фибулы, образованы восьмерковидными проволочными звеньями. Крайние звенья цепи надевались на иглы или крепились на тетиве пружин фибул, соединяя их между собой (рис. 6). В качестве подвесок к цепям использовали крупные янтарные бусы, бронзовые колокольчики и различные подвески. Взрослые женщины использовали колокольчики только в костюме с орлиноголовой пряжкой. Они не встречаются в гарнитурах с пряжками с большими прямоугольными щитками.

В Юго-Западном Крыму фибулы с подвесками носили вместе с большими пряжками с середины VI в. и весь VII в. Обычай украшать фибулы подвесками известен у различных варваров в эпоху великого переселения народов. В качестве украшений для фибул цепи известны у остготов в Италии, лангобардов и меровингов (Хайрединова, 2000: 97). Цепи широко распространены среди древностей днепровского круга. В кладах из Среднего Поднепровья в большом количестве найдены цепочки с прикрепленными к ним колокольчиками и различными подвесками (Корзухина, 1996: табл. 44, 4-9; 53, 17, 18; 54, 1-12; 57, 1-3; 69, 24-27; 70, 14-16; 75, 18; 78, 3). Низками бус украшали фибулы аламаны в V в. и гепиды в VI в. (Хайрединова, 2000: 97).

Рис. 6. Ожерелье и фибулы с соединявшими их цепью и низкой бус из погребения 1 склепа 100. Конец VI – первая четверть VII в. 1, 3, 5 — бронза 2 — янтарь и белый металл; 4 — стекло, меловая порода и янтарь.

Фибулы не всегда входили в состав женского костюма с большой пряжкой. На протяжении VI-VII вв. носили как костюмы с фибулами, так и без них. Вероятно, отсутствие в некоторых гарнитурах с большими пряжками фибул следует связывать с социальным или имущественным положением их владельцев. В Лучистом зафиксированы случаи, когда в склепе — семейной усыпальнице — рядом с костяком с орлиноголовой пряжкой и парой фибул зачищено погребение с одновременной орлиноголовой пряжкой, но без фибул (склеп 46а). Вместе с тем, можно отметить характерную для второй половины VII в. тенденцию, когда повсеместно в костюме с орлиноголовыми пряжками 4 и 5 варианта редко используют фибулы. С одновременными большими пряжками с ромбическим щитком фибул вообще не носят. Вероятно, это обстоятельство связано с изменением моды или фасона одежды.

К костюму с большой пряжкой крымские готки одевали обычно пару серег. В VI-VII вв. самыми распространенными были серьги с многогранником. По способу изготовления многогранника и его крепления к дужке эти серьги делятся на два типа: 1 — с литым многогранником, припаянным к дужке; 2 — с полым многогранником, надетым на дужку. Серьги с многогранниками появились в начале V в. у населения римских провинций и вошли в искусство оседлых народов гуннского государства. В эпоху переселения народов они массово встречаются от Испании до Дагестана (Bierbrauer, 1975: 166, Abb. 14; Амброз, 1995: 54). В Крыму серьги с припаянными, литыми многогранниками первого типа обнаружены в комплексах первой половины V в. – середины VII в. (Айбабин, 1990: 58, рис. 2, 60). Вероятно, они делались местными мастерами по дунайским прототипам. Можно проследить эволюцию крымских серег этого типа. Самые ранние серьги, происходящие из комплексов V в., имеют небольшие размеры (диаметр — 2,1-2,5 см, не превышает 3,0 см), а у некоторых 14-гранная бусина отлита вместе с кольцом (Веймарн, Айбабин, 1993: 32, рис. 18, 39, 49; Засецкая, 1993: 53, табл. 22, 86; Айбабин, Хайрединова, 1998: 280, 292; рис. 4, 8; 10, 7, 8). Размеры серег из комплексов VI – первой половины VII в. увеличиваются, многогранник становится массивнее (Айбабин, Хайрединова, 1996: 500, 505, рис. 5, 2, 3; 10, 3, 4).

Серьги с надетым на проволочное кольцо полым многогранником второго типа в Крыму носили во второй половине VI-VII вв. Полый многогранник выполнен из фольги и заполнен пастой светло-желтого цвета. На его боковые грани напаяны гнезда из тонкой пластинки со стеклянными или каменными вставками. Вставки укреплялись в гнездах на пасте. Серьги этого типа делались из золота и бронзы. Золотые серьги богато орнаментированы зернью и сканой проволочкой.

Рис. 7. План и инвентарь погребения 8 из склепа 102. Первая половина VII в.

Местные мастера производили описанные серьги по дунайским образцам. В Подунавье в V-VI вв. были широко распространены серьги с ажурным инкрустированным гранатами многогранником или с многогранником, украшенным ромбическими гнездами (Bierbrauer, 1975: 244-248, Tab. XLVIII, 3; LVII, 2, 3; LXXVIII, 6, 7; LXXXVI, 2, 4; Kurt Horedt, 1979: 243, Abb. 2, 20, 21). Крымские мастера укрепляли каменные или стеклянные вставки не в вырезанных в многограннике отверстиях, а в специально напаянных гнездах. В отличие от дунайских, крымские серьги украшены не только ромбическими гнездами, но и круглыми, а треугольные грани вместо инкрустации декорированы зернью. Во второй половине VI – первой половине VII в. бытовали серьги с многогранником в форме куба. С начала VII в. местные мастера стали изготовлять серьги с массивным многогранником в форме параллелограмма и с кольцом большого диаметра.

Рис. 8. Реконструкция обуви из женского погребения 3, склепа 77. Конец VI – первая половина VII в.

Золотые серьги с многогранниками могли носить и как височные подвески: заплетать в волосы, либо укреплять в головном уборе (Репников, 1906: 43). В погребении 8 из склепа 38 первой четверти VII в. зачищенные в области черепа серьги лежали одна под другой. Вероятно, в данном случае они служили для украшения прически или головного убора погребенной.

В конце VI в. – первой половине VII в. в Юго-Западном Крыму бытовали серьги, отлитые из белого металла в форме кольца с подвеской в виде гладкой, трехгранной пирамиды с тремя зернинками и шариком на завершении. Иногда подобные серьги отливались с маленькой дужкой и использовались в качестве подвески к серьгам другого типа. В VII в. были распространены золотые серьги с подвеской в виде пирамидки из зерни.

В VI-VII вв. в костюме с большой пряжкой носили также серьги в виде простого проволочного кольца. Часто к кольцу подвешивали подвески различных форм. В конце VI в. в моду входят проволочные серьги с припаянными зернинками, ставшие впоследствии одним из самых распространенных видов украшений. В Крыму они бытовали в VII-IX вв. (Веймарн, Айбабин, 1993: 183-184, вариант 6), на Северном Кавказе — в VII-VIII вв. На протяжении VIII – начала IX вв. серьги с зернинками были в моде у авар (Garam, 1995: 280, Abb. 148, 19-21; 162).

Как правило, женщины носили по одной серьге в каждом ухе. Однако в некоторых погребениях второй половины VII в. с каждой стороны черепа зачищено по две или даже по три серьги.

Рис. 9. Реконструкция костюма девочки. Склеп 104, погребение 2. Первая половина VII в.

К костюму с большой пряжкой жительницы Крыма обычно одевали два однотипных браслета — по одному на каждое запястье. Наиболее распространены браслеты из круглого или овального стержня с утолщенными гладкими, либо декорированными концами. Браслеты с гладкими концами носили в VI-VII вв. Во второй половине VII в. они становятся более массивными, с сильно утолщенными концами. Браслеты с утолщенными концами, украшенными резными линиями, распространились в Крыму во второй половине V в. из Подунавья, где они были в моде у остготов. Крымские готки использовали эти браслеты вплоть до второй половины VII в. Со второй половины VI в. и весь VII в. в Крыму, наряду с названными, носят браслеты, концы которых украшены небольшими насечками.

В начале VII в. из Поднепровья в Юго-Западном Крыму распространяются браслеты из круглой в сечении, бронзовой проволоки с расплющенными концами с рельефным орнаментом «елочкой», нанесенным штампом. Они бытовали на протяжении всего VII в. Во второй половине VII в. крымские готки использовали не декорированные браслеты с ровными или уплощенными концами. В это же время в Крыму становится модным одевать с большой пряжкой по три разнотипных браслета (Хайрединова, 2000: 102-104).

На протяжении всего времени бытования костюма с большой пряжкой женщины носили кольца и перстни. Часто перстни украшали стеклянными или каменными вставками. В VII в. получают широкое распространение перстни с греческими монограммами. У крымских готок не существовало определенных правил относительно того, сколько колец и перстней следовало одевать одновременно и на какой руке их носить. Часто одевали по одному перстню.

Рис. 10. Реконструкция нагрудного украшения. Склеп 38, погребение 9. Вторая половина VII в.

Женские погребения содержат большое количество бус. Из бус образовывали ожерелья и украшения для фибул. Во второй половине VI – первой половине VII вв. мелкими бусинами (бисером) оторачивали женскую одежду. Судя по положению бисера в погребениях, его нашивали на головные уборы, на ворот платья и на края бортов плаща. В захоронении первой половины VII в. из склепа 102 на шейных позвонках зачищено несколько сотен черных бисерин и лежавшие на них подвески-«городки» (рис. 7). Ворот платья погребенной женщины был оторочен бисером и нашитыми поверх него золотыми подвесками. В погребениях второй половины VII в. бисер отсутствует. Вероятно, в это время одежду уже не расшивали бисером.

Ожерелья образованы 12-36 некрупными бусинами и обычно включают подвески из различных материалов. Подвески располагались в центре ожерелья. Бусы нанизывались на толстую нить — в некоторых случаях зафиксированы ее остатки. Иногда бусы составляют длинные ожерелья, при расчистке погребений прослеживается наличие двух и даже трех нитей. Обычно длина низки с бусами невелика (12-30 см), и, вероятно, свидетельствует о том, что ожерелья не охватывали всю шею, служили украшением только спереди. Такой способ ношения бус, возможно, связан с присутствием в одежде плаща. Его ворот почти полностью закрывал шею, оставляя открытым лишь пространство около горла.

Рис. 11. Реконструкция костюма девочки. Склеп 54, погребение 20. Вторая половина VII в.

Бусы, как и другие украшения, несомненно, выполняли две функции — декоративную и культово-магическую. В древности существовала вера в магическую силу бус. Особенно почитались «глазчатые» бусы, якобы способные отвращать, ограждать влияние дурного глаза. Особенное отношение у древних было к бусам из полудрагоценных камней. Считалось, что они обладают целебной и спасительной силой. Сердолик предохранял от козней врагов, а также обладал лечебными свойствами. Также почитался и янтарь — солнечный камень (Гущина, Засецкая, 1994: 20).

Во второй половине VI – первой половине VII в. в ожерельях преобладают янтарные бусы. Ожерельям этого времени не свойственна полихромия: бусины, использующиеся в них, выполнены из одноцветного синего, зеленого или черного стекла. Лишь иногда встречаются бусы, украшенные мелкими разноцветными пятнышками или глазками. В первой половине VII в. в ожерельях становятся многочисленными сердоликовые бусы. В Крым из Ирана поступают сердоликовые бусы с белой инкрустацией (Деопик, 1963: 141-142). Ожерелья дополнялись подвесками из органических материалов — просверленных косточек и зубов животных, а также раковин каури. Распространены линзовидные бронзовые подвески. В качестве подвесок употребляли и многогранники от сломанных золотых и бронзовых серег. В костюмах с орлиноголовыми пряжками ожерелья включали по 7-8 треугольных подвесок-«городков» из золотой фольги. В захоронении первой половины VII в. из склепа 102 среди бус из ожерелья зачищен небольшой бронзовый крест, инкрустированный желтым стеклом.

Во второй половине VII в. в ожерельях становятся единичными янтарные изделия, увеличивается количество и разнообразие полихромных стеклянных бусин. Основу ожерелий этого времени составляют бусы из полихромного стекла. В них обычно чередуются полихромные и одноцветные бусы. В погребении 3 из склепа 95 порядок бус, лежавших в области шеи, зафиксирован in situ: ожерелье состояло из чередующихся длинных цилиндрических бусин с фестонообразным орнаментом и шаровидных бусин, образованных витком синей стеклянной нити. В центре располагалась крупная шаровидная синяя бусина с мелкими разноцветными пятнышками. В ожерельях этого времени практически отсутствуют центральные подвески из металла, зато часто используются подвески из раковин каури.

Во второй половине VII в. в Юго-Западном Крыму появляются христианские медальоны. Они представляют собой круглую бронзовую коробочку с петлей, пастовой вставкой и стеклянной крышкой (Веймарн, Айбабин, 1993: 188). Особый интерес представляют два небольших круглых бронзовых медальона (диаметр — 2,3 см) из склепа 10 могильника. По своей структуре они относятся к типу энколпиев: между двумя дисками имеется пространство, в котором могла находиться реликвия или какие-либо иные вложения с функциями оберега. Такие медальоны обычно изготовлялись для паломников (Залесская, 1995: 41). На одной стороне медальонов в традиционной манере изображен святой Георгий на коне, поражающий змея, а на другой — святой Мина, стоящий между лежащими верблюдами (Айбабин, 1995: 134, рис. 13, 1, 2).

Крымские готки носили кожаную обувь в виде невысоких сапожек. Иногда они застегивались на лодыжке небольшими пряжками. Лишь в женском погребении из склепа 77 первой половины VII в. около костей ступней зачищен полный обувной набор. Он состоял из пряжки и наконечника ремня, трехщитковой бляшки, обоймицы и соединительной бляхи (рис. 8) (Айбабин, Хайрединова, 1996: 87, 502-503, рис. 7, 27; 8, 1, 3-9).

Бесспорно, женский костюм с большой пряжкой был парадным одеянием. Серьги с многогранником и подвески-«городки», являющиеся основными золотыми украшениями в VI-VII вв., носились только в гарнитурах с большими пряжками. Костюм не передавался по наследству. Его, вероятно, дарили женщине при достижении определенного возраста или в качестве приданного при вступлении в брак. Костюм, во всяком случае его металлические детали, носился на протяжении всей жизни и становился погребальным одеянием после смерти хозяйки (Хайрединова, 2000: 109).

В конце VII в. костюм с большой пряжкой и парой фибул постепенно выходит из моды. Вместо больших пряжек женщины начинают использовать малые византийские различных типов. В отличие от больших, малые византийские пряжки носили не только женщины, но и мужчины, и дети. Фибулы вообще исчезают из костюма, знаменуя утрату местным женским костюмом «варварского» своеобразия. Иногда, для скрепления накидки или плаща, женщины вместо фибул используют специальные бляхи.

Крымские готы обычно хоронили девочек с парой фибул на плечах. Вероятно, девочек одевали так же, как и взрослых лсенщин. Они тоже носили плащ-накидку, застегнутую на плечах двумя фибулами. Однако в детских погребениях отсутствуют большие пряжки. В отличие от взрослых женщин, платье девочек подпоясывалось ремнем с маленькой пряжкой или поясом без пряжки. В VI в. девочки носили бронзовые или железные овальные пряжки, в первой половине VII в. — отлитые из серебра и бронзы пряжки с трапециевидной или В-образной рамкой, а также выполненные из железа овальные, трапециевидные и В-образные. В детских погребениях VII в. находились пряжки типа «Сиракузы». Во второй половине VII в. одежду девочек подпоясывали ремнем с малыми византийскими пряжками, отлитыми со щитком в виде креста, или с овальным щитком, украшенным изображением креста. Девочки носили фибулы тех же типов, что и взрослые женщины. Однако фибулы из детских погребений обычно меньших размеров. Иногда металлические детали одежды девочки были   миниатюрными   копиями   основных аксессуаров костюма взрослой женщины. Так, в детском погребении первой половины VII в. из склепа 104 зачищены пара маленьких двупластинчатых фибул и пряжка с вытисненным изображением креста на прямоугольном щитке (рис. 9). И фибулы, и пряжка повторяют форму характерных для костюма взрослых женщин одновременных аксессуаров.

Костюмы женщин и девочек различаются по наборам украшений. Вместо больших золотых серег с напускными многогранниками девочки одевали однотипные бронзовые серьги меньших размеров. Для детских погребений характерны литые серьги с многогранником. В костюме девочек обильны различные металлические подвески, являвшиеся амулетами. Именно в детских погребениях колокольчики представлены наборами из нескольких штук. Их подвешивали к цепи или нанизывали на нить с бусами, соединявшие фибулы. Колокольчики являются одним из самых распространенных видов амулета-оберега в погребениях древних народов Северного Причерноморья и Кавказа. В древности колокольчики пришивали или подвешивали на цепочке к одежде. Считалось, что колокольный звон отгонял злых духов и тем самым отвращал несчастья от человека (Гущина, Засецкая, 1994: 22, 50, кат. 148, табл. 15, 148). Во второй половине VII в. в костюмах девочек многочисленны характерные для Поднепровья пластинчатые и умбоновидные подвески и трубочки-пронизки (рис. 10). Вероятно, все эти подвески имели значение оберегов. Их носили на цепи или на нити с бусами, соединявших фибулы (рис. 11). При хождении подобные украшения должны были производить много шума, «отгоняя» тем самым злых духов. В ожерельях девочек часто встречаются подвески из просверленных зубов животных, а также из морских и речных камней с естественным отверстием. По представлениям древних народов, подобные камни обладали магическими свойствами (Гущина, Засецкая, 1994: 20).

¹ ↑ Типология и хронология пряжек и фибул из крымских погребений дается нами по А.И. Айбабину (Айбабин, 1990: 29-35).

Айбабин А.И. Комплексы с большими двупластинчатыми фибулами из Лучистого // МАИЭТ. — Вып. IV. — Симферополь, 1995.

Айбабин А.И. Хронология могильников Крыма позднеримского и раннесредневекового времени // МАИЭТ. — Вып. I. — Симферополь, 1990.

Айбабин А.И., Хайрединова Э.А. Новый комплекс с пальчатыми фибулами с некрополя у с. Лучистое // МАИЭТ. — Вып. V. — Симферополь, 1996.

Айбабин А.И., Хайрединова Э.А. Ранние комплексы могильника у села Лучистое в Крыму // МАИЭТ. — Вып. VI. — Симферополь, 1998.

Амброз А.К. Юго-западный Крым. Могильники IV-VII вв. // МАИЭТ. — Вып. I. — Симферополь, 1995.

Веймарн Е.В.. Айбабин А.И. Скалистинский могильник. — К., 1993.

Гущина И.И., Засецкая И.П. «Золотое кладбище» римской эпохи в Прикубанье. — Спб., 1994.

Деопик В.Б. Классификация и хронология аланских украшений // Средневековые памятники Северной Осетии. — МИА. — 114. - М., 1963.

Залесская В.Н. Бронзовые медальоны из могильника у села Лучистое // Эрмитажные чтения 1986-1994 годов памяти В.Г. Луконина. — Спб., 1995.

Засецкая И.Л. Материалы Боспорского некрополя второй половины IV — первой половины V вв. н. э. // МАИЭТ. — Вып. III. — Симферополь, 1993.

Корзухина Г.Ф. Клады и случайные находки вещей круга «древностей антов» в Среднем Поднепровье. Каталог памятников // МАИЭТ. — Вып. V. — Симферополь, 1996.

Репников И.Л. Некоторые могильники области крымских готов // ИАК. — 1906. — Вып. 19.

Хайрединова Э.А. Женский костюм с большими пряжками с христианской символикой из Юго-Западного Крыма // ХСб. — Вып. X. — Севастополь, 1999.

Хайрединова ЭА. Женский костюм с южнокрымскими орлиноголовыми пряжками // МАИЭТ. — Вып. VII. — Симферополь, 2000.

Bierbrauer V. Die Ostgotischen Grab- und Schatzfunde in Italien. — Spoleto, 1975.

Fleury M., France-Lanord A. La tombe d'Aregonde // Dossiers de l'archéologie. — N 32. — Janvier-février. - 1979.

Garant E. Das awarenzeitliche Gräberfeld von Tiszafiired // Cemeteries of the Avar Period (567-829) in Hungary. — Vol. 3. — Budapest, 1995.

Kurt Horedt C. Die Polyederohrringe des 5.–6. Jh. U. Z. Aus der SR Rumänien // ZfA. — 1979. — 13.

Périn P. La basilique de Saint-Denis, nécropole royale mérovingienne // L'archéologue. — N 29. — Avril-mai 1997.

Uenze S. Die spätantiken Befestigungen von Sadovec. — München, 1992.

Источник:

Алушта и Алуштинский регион с древнейших времен до наших дней. — К.: Стилос, 2002. — 245 с.

Информация о книге на форуме сайта.